— Путь свободен, — сообщила я. Пант лизнул меня в ладонь и грациозно выпрыгнул в открытую дверь. Я выглянула, но черныша уже не увидела. Шустрый какой! Надеюсь, он будет так же быстр и ловок, прогуливаясь по этому сурешиату.

Уже спустя полчаса мое сердце начало тоскливо щемить. Я не столько скучала, сколько переживала. Выпила вторую чашку чая, нехотя съела полпачки миндального печенья. Скучно. Грустно. И пациентов, как назло, нет.

Сыграла партию в шахматы на планшете. Проиграла, посмотрела статистику — Кишан в эту игру играл гораздо лучше меня… Кишан, бедный мой черныш. Теперь я представляю, как же ему скучно сидеть одному здесь целый день. Но я всегда рядом, за стенкой, и ему, в отличие от меня, не надо переживать.

Посидев ещё полчаса, я решила выйти на крыльцо. Может, Кишан, если он где-то рядом, увидит меня и вернётся.

Только я подошла к двери, как услышала стук. Потянулась к ручке, распахивая дверь, я не ожидала никакого подвоха. А зря. На пороге дома стояло сразу несколько человек: двое ранбиров и… Суреш Хиран с сыном.

Ракшас! Ранбиры! Только их не хватало! Надеюсь, Кишан сейчас не здесь или хорошенько спрятался. Не стоит ему попадаться им на глаза…

Я выдавила вполне дружескую улыбку, однако и отец, и сын смотрели на меня и непонимающе хмурились.

— Аллаита? — спросил мальчик с сомнением. Ну да, узнать меня теперь без маски трудно.

— Да, джохар, Лакхан, — ласково ответила я, вспомнив имя маленького панта и сразу же, слегка поклонившись, поздоровалась с его высокостатусным отцом: — Джохар, шер Хиран.

Мне никто не ответил, здороваться они не пожелали и продолжали меня рассматривать. Как нечто диковинное, необычное. Нет, всё-таки зря я послушалась Кишана и согласилась не прятать больше лицо. А ещё папа-суреш с удивлением оглядел мою одежду. Под довольно длинной рубашкой надеты брюки, которые местные женщины не носят.

— Что-то случилось? Зачем пожаловали? — задала я вопрос.

Суреш на секунду отвёл от меня свой взгляд, бегло огляделся. Потом опять уставился на меня и ответил:

— Говорят, в вашем саду растет очень вкусная и сладкая ягода…

— Малина! — вставил Лакхан. Надо же, какая она оказалась популярная!

— Да, малина, — кивнул шер Хиран. — Лакхан очень любит сладкое, а в пост нельзя…

— Можете набрать себе ягод, сколько хотите, — остановила я просьбу суреша, догадавшись, чего они хотят. — Вон те кусты с красной ягодой. Только осторожней, они колючие.

Хиран кивнул своим ранбирам, и те тут же поспешили в указанном направлении. Достали из карманов бумажные пакеты и принялись собирать ягоду. Кустарник кололся, и сбор малины обещал быть медленным. Я решила прийти им на помощь, чтобы эти незваные гости как можно быстрей покинули территорию ведьминого дома. Спустилась с крыльца, подошла к ранбирам, срывала ягоды с куста и складывала их в пакеты каждому по очереди. Шер Хиран и Лакхан тоже спустились с крыльца и застыли в паре метров от кустарника. Потом мальчик неожиданно шагнул в нашу сторону и принялся нам помогать.

— Это не только вкусная, но и полезная ягода, — поведала я Лакхану.

— Очень вкусная, — согласился он и отправил только что сорванную ягоду в рот.

— А вы про нее откуда узнали? — аккуратно поинтересовалась я.

— Мы маму в лавку с кападами привезли, а их соседи угостили нас ягодой. Мне понравилось, и папа спросил у них, откуда такие плоды? Они сказали, что из сада ведьминого дома, — мальчик вдруг ойкнул и спросил: — А вы, правда, ведьма?

— Нет, я лекарь. Ведьминым называют дом, из-за горы, на которой он стоит.

— Мне нене рассказывала легенду про Пахаад, — закивал мальчик. — Наверное, тут страшно жить.

— Совсем не страшно.

— Вас дух горы не беспокоит? — искренне удивился маленький пант.

— Он смирный и послушный, — ответила я с улыбкой. Лакхан тоже улыбнулся.

Шер Хиран к нам так и не присоединился. Он стоял и наблюдал. В частности за мной. И его взгляд мне совсем не нравился. Он был пронзительным и оценивающим. Иногда даже пугающим.

— А вы красивая, — заметил вдруг мальчик.

— Шанкар, — кивнула я. Комплименты всегда получать приятно, даже от юных ценителей. Только вот пусть его папа не считает так же. Тут я неожиданно вспомнила слова Аэлиты про сурешов. Про их многочисленные связи, гаремы… Ракшас! Этого мне только не хватало! Чтобы этот шер захотел меня в свою коллекцию.

— Почему на виджае вы прятали лицо? — спросил Лакхан.

— Так надо было, — загадочно ответила я и подмигнула.

Наконец мы закончили наполнять пакеты ягодами. Вчетвером подошли к сурешу.