И тут крик:

– Уходим! По машинам.

Молодчики с дубинками, кто остался на ногах, ринулись к грузовику.

– Уходим! – это уже крикнул Антоха. – Все в разные стороны! Уносите раненых!

Вдали раздался вой сирен: полиция спешила к месту разборки.

Меня кто-то схватил за руку и потащил. Это был Николай. Он волочил меня куда-то, а я еле перебирал ногами и постоянно спотыкался. Мы свернул в переулок, пробежали пару кварталов и оказались в частном секторе. Я ослабел, было тяжело бежать, но я стискивал зубы и бежал – бежал лишь на силе воле, ибо никаких других сил не оставалось. Да ещё голова кружилось, а по лицу струилась кровь, заливая левый глаз. Было удивительно, как после такого удара я не потерял сознание. Может, опять энергия помогла? Или просто повезло. Худо-бедно силы начали возвращаться. Стало легче.

Мы выбежали на пустырь между дворами и оградой какой-то промышленной территории. Остановились. Людей вокруг не было. Я шлёпнулся в траву на обочине.

– Ушли, – проговорил Николай, отдышавшись. – Ты как? Цел? Ты весь в крови. Ранен?

– По башке получил слегка, – улыбнулся я сквозь пульсирующую в виске боль. – Сейчас посижу, оклемаюсь.

Николай присел рядом:

– Отбились в этот раз. Чудом – не иначе. Могут опять полезть, – он осматривал свою руку: она распухал. А ещё губа была разбита.

– А ты сам как, дядь Коль?

– Пустяки, – тут он повернулся и серьёзно посмотрел мне в глаза. – Слушай, Миша, ты же двоих прикончил. Я никогда такого не видел. Чтоб дубинкой голову насквозь пробить… Как это вообще возможно?

– Кабы я сам знал… Лучше не спрашивай, – я сорванным лопухом пытался остановить кровь, бегущую из рассеченной брови.

– Ладно, ладно, всё! Я – молчок. Не хочу в твои тайны лезть. В любом случае, спасибо, что помог. Без тебя не отбились бы. Не знал, что ты – такой боец сильный. Но лучше впредь не лезь. Не твои это разборки и не тебе за нас по башке получать. Один раз повезло, другой – пришибить могут. А ещё и полиция, не дай Бог, копать начнёт. Короче, не ввязывайся больше. Да и вообще, не понимаю, что ты со своими талантами в нашей дыре делаешь? Вроде не глупый малый, образован, поди. Езжал бы в столицу – там всяко больше возможностей. А тут вот такая кутерьма. То – работа на износ, то – морду начистят. Охота тебе жизнь молодую гробить?

– Не охота, совсем не охота… – я задумался: правильно ведь говорит. – А эти молодчики – люди Капитана?

– Бойцы Кулака. Хотя все они – одна шайка. А заводское руководство с ними дружбу водит. А руководство известно под чью дудку пляшет. Все эти Кулаки, Капитаны – все прикормлены сам знаешь у кого. Вот и гоняют нашего брата. Боятся, что других на стачку подговорим. Сволочи...

Вот оно что оказывается: и здесь Кулак замешан. Всё больше и больше у меня появлялось претензий к этому загадочному типу. И всё больше мне не нравилось, что происходит в городе. Разумеется, в моём мире тоже была организованная преступность, но там мне не довелось близко столкнуться с этим явлением, а тут бандиты запустили свои пальцы буквально в каждую щель.

– Вот сволочи, – я поднялся. По-прежнему шатало. – Ладно. Пойдём домой. Отлежаться надо. Кажется, сотрясение.

– Какой домой? Ты ж кровью истечёшь! Тебе бровь зашить надо. Давай отведу тебя, – Николай тоже поднялся.

– В больницу что ли? Уверен, что хорошая идея? – я последовал за ним.

– Нет, в больницу не надо. Вопросы могут возникнуть. Знаю я медсестру одну, родственница жены. Руки – золотые. Тут недалеко. Вроде, у неё выходной сегодня. Посмотрит, заодно, что у меня с рукой. Болит, зараза.

Большой двухэтажный дом на отшибе. Поднялись по скрипучей лестнице. Это оказалось что-то наподобие барака или общаги. Длинный коридор, вдоль него – двери. Из кухни в дальнем конце раздаются голоса. Навстречу прошла полная женщина и недовольно покосилась на нас, проворчав себе под нос, что опять шпана какая-то шастает.

Николай постучал в одну из дверей. Нам открыла девушка. Невысокая, худенькая. Взор мой тут же приковали её большие зелёные глаза, в которых читались удивление и даже испуг.

– Что случилось, дядя Коля? – воскликнула девушка обеспокоенно. – Вас избили?

– Да, Танюш, потрепало немного. Помощь нужна.

– Да, да, конечно, проходите, я сейчас…

Мы прошли в комнату, а Таня схватила таз и выбежала в коридор. Комнатушка оказалась тесной, но чистой и аккуратной. На столе, на белой скатерти – светильник и сложенные стопкой книги, одна открыта – что-то по медицине. Кровать заправлена. На полу – коврик, на окне – цветы. В углу – большой шкаф. Все вещи на своих местах, ничего не разбросано. Тут было уютно. Я подумал, что девушка эта, наверняка, очень хозяйственная, раз в таком порядке комнату содержит.

Таня прибежала с тазом горячей воды. Велела мне садиться на стул возле стола. Дядю Колю посадила на кровать. Убрала книги, придвинула поближе светильник.

– Рассечение сильное, – констатировала она, осмотрев с серьёзным видом мою бровь. – Я наложу шов.

Достав из шкафчика медицинские принадлежности и какие-то растворы, она принялась обрабатывать мне рану.

– Не шевелись, – велела девушка. – В больницу, конечно, хорошо бы… – потом она перевела взгляд на Николай. – Так что стряслось?