Зажмуриваясь, легендарный вдовец взвыл сперва от слепящего света, а затем от того, что проворный Азизам ловко отобрал меня у железной графской руки. С дурными криками:

— В Бесноватого бес вселился!!! — Азизам подхватил меня на руки и рванул вниз.

Когда мы пробегали мимо брата Его Светлости, тот бросил нам вдогонку:

— Через пять минут чтоб были готовы!

— Стоять!!! — практически тут же раздался дикий рык хозяина Зеленого Горба. — Не сметь ее трогать! Убью!

— Клыки обломаешь, Змей…

За спиной у нас стало жарко от накала боевой магии, но как лорды произносили заклинания, я не слышала, потому как Азизам летел в сторону моих покоев быстрее ветра, продолжая выкрикивать во всю глотку нелепицу за нелепицей, вгоняя всех встречных в ступор и ставя их перед непростым выбором — куда бежать, в гущу событий или все сохраннее в противоположную сторону?

— Бастард Тьмы призывает свою Богиню-мать! Сын Хаоса открыл врата Хаоса! Огненный демон решил самоубиться из-за несчастной любви к графской невесте и сгинуть в пекле вместе с соперником и всем Зеленым Горбом впридачу!!!

— Азизам! — наконец удалось мне вклиниться в этот поток бреда вперемешку с несуразицей. — Что здесь происходит?

— Ника, быстро, четко и по существу: ты хочешь прямо сейчас позволить лорду Себастьяну затащить тебя в Венчальную и похоронить саму себя здесь?

— Нет…

— Тогда мы бежим, — меня осторожно поставили на ноги у моих дверей и, распахнув последние, втянули в покои. — Так, быстро собирай все шмотки, которые тебе накупил Его Светлость, за тот пучок нервов, которые нам здесь намотали на кулак и чуть ли не с мясом от нас оторвали, можно весь особняк вынести и грабежом это даже самый отпетый святоша не назовет! Быстро, Ника!

Я собралась за три минуты: уложила в узел все мои не столь многочисленные вещи, нацепила на руку мешочек-кошелек, в котором в целости и сохранности лежали деньги и фамильные драгоценности, которые я сунула в него, практически так же убегая от веридорских солдат из собственного дома, который вспыхнул гигантским костерищем спустя какие-то полчаса…

— Азизам, — в последний раз оглядывая комнату и пытаясь вспомнить, не забыла ли чего, проговорила я. — Скажи, ты из Веридорских и приехал сюда за артефактом, который должен указывать достойного правителя?

От моего прямого вопроса мужчина едва не порезался о меч, который как раз убирал в ножны, но у меня уже не было сил осторожно расспрашивать и намекать. Столько вылезло наружу этой ночью, но на свои места встало далеко не все…

— Догадалась все-таки. Как, по цвету глаз? — действительно, могла бы сразу додуматься. Догадалась же я по отличительной черте Веридорских о том, чей сын Франсуа, но вот на Азизама не подумала…

— Не важно. Ты решил бежать, так и не найдя то, зачем приехал?

— Знаешь, красавица, пока ты миловалась с моим братом у "растревоженной могилы", мы тут с кузеном столкнулись в темной нише, познакомились, помозговали и пришли к выводу, что дядю мы все же любим и не готовы перегрызть глотки сперва друг другу, а потом оставшийся в живых — Гарету. Может, мы и поцапались бы, но девочки все решили за нас. Представляете, как Боги подтасовали…

— Ника! — перебил говорившего Азизам. — Ника, я ж тебе не сказал! Это просто чудо! Я нашел ее! Свою единственную! Она еще маленькая, но это она, точно она! Представляешь, она василисочка! Маленькая змейка! У нее глаза лазурные, как небо над Веридором, и волосы золотые, практически как у тебя! И имя у нее необыкновенное, красивое! Франциска…

Но я только отмахнулась от этого фонтана комплиментов, во все глаза глядя на нежданного — негаданного героя всего того неописуемого кошмара, что разворачивался последние двадцать лет, а то и больше в Зеленом Горбе. На моих глазах миловидный мальчик-трубадур превращался в матерого демона-искусителя: рост вытянулся на две головы, бледная кожа потемнела до смуглой, пшеничные кудри распрямились до плеч и почернели, бескровные губы налились алым цветом, а пресловутые примечательные глаза сменились очами-изумрудами, совсем как у сэра Гвейна, только у рыцаря Благородное Сердце они не горели магической силой.

Франциск… Теперь я понимала, что имел в виду лорд Себастьян, говоря, что его брат был рожден, чтобы править. На нем как будто красовался невидимый венец, он просто не мог оказаться никем иным, кроме короля. А еще без каких-либо признаков вроде светящихся глаз было понятно, что это демон. Азизам таким не был. От Франциска фонило невероятной силой, в нем за милю чувствовалась древняя сильная сущность, без сомнений принадлежащая Хаосу. Он был ужасен и одновременно прекрасен тем самым очарованием грациозного и жестоко хищника. Нечто подобное чувствовалось рядом с Бесноватым. Наверное, дело в том, что в них с Франциском демонической крови было больше, чем человеческой.