Теперь, когда я не замерзаю до смерти, идти домой намного приятнее. Я погружаюсь в свои мысли, наслаждаясь ощущением снега, хрустящего под моими ногами, когда я иду по знакомой тропинке домой, когда что-то заставляет меня остановиться.

Это не звук. Не совсем. Скорее это ощущение надвигающейся гибели. Кто-то снова преследует меня. Это тот человек из больницы? Я даже не могу заставить себя назвать его тем, кем я его видела. Мне просто нужно успокоиться и вернуться домой. Там я буду в безопасности.

Может быть, это просто мое воображение сыграло со мной злую шутку. Я так давно не спала, что, наверное, у меня начались галлюцинации или что-то в этом роде. Может, ничего и нет.

Но когда я прохожу мимо переулка рядом с моей квартирой, кто-то хватает меня и тянет в тень.

Я пытаюсь закричать, но чья-то рука закрывает мне рот.

— Тебе будет лучше, если ты прекратишь драться.

Я кусаю руку и слышу, как мужчина ругается, но он не отпускает меня. Мои глаза лихорадочно ищут выход, оружие, что-нибудь еще. Но все, что я вижу, — это еще два человека в черном, приближающиеся ко мне. Зимние маски скрывают их лица, и я знаю, что они здесь ради меня.

Один из них вытаскивает иглу.

Почему не пистолет? Я падаю в объятия нападающих и ударяю каблуком ботинка ему в колено. Его хватка ослабевает, и я поворачиваюсь в его руках и поднимаю колено, чтобы коснуться его паха. Он падает навзничь от боли, но это не мешает ему оттащить меня назад.

Я жду, что другие нападут на меня, но они отвлекаются на что-то другое. Нет, на кого-то другого.

Двое в черном отброшены в сторону, как куклы, и я чувствую, как игла вонзается в мою шею, как только мои глаза останавливаются на человеке, который напал на них.

Узнавание приходит, как только мое сознание исчезает.

***

В голове стучит, а во рту такое ощущение, будто кто-то набил его ватными шариками и велел глотать. Я стараюсь дышать ровно и держу глаза закрытыми. Я еще не знаю, где нахожусь, и не хочу, чтобы мои похитители знали, что я не сплю.

Почему я до сих пор жива? Уверена, что это не очень хорошая причина.

Сначала я ничего не слышу, но потом до меня доносятся тихие звуки. Кто-то ходит по комнате рядом со мной. У них тяжелые ботинки, которые не заглушаются ковровым покрытием. Я лежу на чем-то комковатом и сделанном из вельвета. Что-то, что я узнаю.

Я прислушиваюсь внимательнее и слышу его: слабое гудение моего холодильника. Он снова заработал. Я лежу на диване.

Звонит телефон, и мужчина отвечает глубоким, скрипучим британским голосом.

— Я у нее. Она в безопасности.

Пауза.

— Нет, не знаю.

Пауза.

— Их было трое, и моим приоритетом была защита девушки.

Пауза.

— Очень хорошо.

Он замолкает, и я жду несколько мгновений, прежде чем сделать глубокий вдох, как будто только что проснувшись. Затем я пытаюсь открыть глаза.

Самая большая ошибка.

Свет причиняет боль.

Я стону, поднимая руку, чтобы прикрыть лицо.

Свет гаснет, и кто-то подходит ближе ко мне.

— Не двигайся слишком быстро. Ты все еще не пришла в себя после успокоительного, которое в тебя вкололи.

Большие руки держат меня за спину и голову и помогают принять сидячее положение. Когда я, наконец, открываю глаза, то поднимаю взгляд, и вижу человека, который спас меня от нападающих.

Фен.

— Что случилось? — спрашиваю я, потирая голову.

Он протягивает мне стакан воды и садится напротив меня.

— На тебя напали. Я вмешался и привел тебя домой. Действие седативного средства должно скоро пройти. Ты будешь чувствовать себя усталой и не в духе, но будешь в порядке.

Я протягиваю руку, чтобы потереть то место на шее, куда вошла игла. Она покрыта бинтом.

— Спасибо. — Когда мой мозг просыпается, у меня возникает так много вопросов, но я начинаю с самых очевидных. — Кто ты такой? И как получилось, что ты оказался рядом, когда на меня напали?

— Меня зовут Фенрис Вейн. Друзья зовут меня Фен. Когда я увидел, как ты выходишь из больницы и идешь домой одна, я испугался, что что-то может случиться.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

— Неужели? Ты видел, как кто-то следил за мной? Почему тебя вообще волнует, что случится со случайным незнакомцем?

— Оставайся благодарной, девочка. Задавать вопросы — это только к неприятностям.

— Похоже, я в беде, что бы ни делала. Сначала моя мама таинственным образом впадает в кому, а теперь на меня нападают и накачивают наркотиками. И тут появляешься ты, весь суровый и бурно защищающий. Тебе это не кажется совпадением?