И вот мы стоим возле железной двери моей родной квартиры. Я, нервничая, кусала губы, попровляла волосы и разглаживала несуществующие складки на сарафане. Наконец я подняла руку к кнопке звонка и остановилась в нерешительности. Хаято нажал кнопку за меня. Я обернулась, одарив его возмущенным взглядом, он приподнял уголки губ, изображая виноватую улыбку, но в глазах ни капли раскаяния. Из-за двери послышался голос сестренки.

— Кто?

— Это я. Юля.

Щелкнул замок, и дверь распахнулась настежь. На пороге стояла Дашка, коротко остриженные волосы, окрашенные в голубой цвет, забавно топорщились в разные стороны, она смотрела на меня расширенными от удивления зелеными глазами секунд пять, а затем с визгом повисла на шее. Васька, жмуря неестественно зеленые глаза, тоже вышла меня встречать. Она сидела с царственным видом и ждала своей порции ласки.

— Юлька! Почему не позвонила. Мы бы тебя встретили на вокзале. Партизан! Заходи. А это кто? — Дарья отстранилась и теперь смотрела поверх меня.

— Это мой муж Хаято. Знакомтесь. Хаято — это моя сестренка Дарья.

— Здрасте! А он по-русски понимает?

— Здравствуте Дарья, я рад с вами познакомиться. — Хаято слегка поклонился приветствуя.

— Офигеть! Как складно шпарит по нашенски. А вы кто по национальности?

— Даша! — Я прервала сестру и взяла инициативу в свои руки. — Впусти нас для начала в дом, накорми, а потом уж допрос учиняй. Где твои манеры? Кстати, а где родители?

— Родаки в магазин свалили. — Сестра пропустила нас внутрь и поспешила на кухню, я нагнулась погладить кошку, почесывая ее за ухом, окликнула сестренку. — Даш возьми пакеты.

Я попыталась забрать пакеты у мужа, но он решительно перешагнув порог, вежливым и в то же время твердым тоном сказал:

— Дарья покажите, куда поставить пакеты.

— Хаято обувь сними. Вот. Надень тапочки. — Я достала из тумбочки тапки и сама переобулась.

Потом я провела экскурсию по нашей маленькой трехкомнатной квартирке типовой планировки и, оставив мужа в зале предварительно включив телевизор, ушла помогать сестре. Она засыпала меня вопросами, и я рассказала правду, опуская щекотливые моменты.

— Пипец! И ты собираешься там жить? Там же средневековье и медицина не вызывает доверия. А тебе еще рожать. Может, останетесь здесь.

— Даша женщины и в средние века рожали.

— Ага. И смертность превышала рождаемость. — Гнула свою линию Дашка. — Нет бы, какой нибудь высокотехнологический мир с космическими кораблями, бороздящими просторы вселенной. Вот туда я согласна отправиться и то из чистого любопытства. А жить там это же сумашедствие.

— Аннвн не чужой для нас мир. Бабушка родилась на Аннвне и у нас там родственники. Я полюбила его, у меня там друзья, школа и ученицы.

— Все равно не айс. Кстати я решила после школы уехать в Москву учиться. Мама одобрила, а отца мы решили поставить перед фактом. Он очень болезненно пережил твой переезд. А когда узнал, что ты вышла замуж не представляешь, что здесь было. Так что держись! Папочка очень зол.

— Спасибо, очень мило с твоей стороны, — я язвительно улыбнулась и вышла из кухни с чашками в руках.

Мы пили чай с тортиком в зале, я показывала Хаято фотографии. Муж внимательно разглядывал снимки и слушал мои комментарии. Иногда Дашка встревала в наш разговор и делилась забавными на ее взгляд историями из детства, краснея, я, шикала на нее. Хаято смотрел на наши шутливые препирательства заинтерисованным взглядом и со снисходительной улыбкой на губах. В двери повернулся ключ и щелкнул замок, послышались шаги и строгий голос мамы.

— Даша у нас снова гости? Я же просила тебя не приглашать никого.

Дашка прижала палец к губам и вышла в прихожую. Я нервно облизала губы и крепко сжала ладонь Хаято. Сестренка с загадочной улыбкой остановилась в дверях, подняв руки вверх, указала на нас и торжественно произнесла:

— Пабам. А вот и сюрприз. Юлька приехала в гости и не одна с мужем.

Повисло молчание. Родители застыли с непередоваемым выражением на лицах как на картине Репина «Не ждали». Первая отмерла мама. Я со слезами кинулась в ее объятья. Потом я обняла отца. Он скупо улыбнулся, похлопав по спине, отстранился, и сурово сведя брови к переносице, сухо спросил:

— Дочь не представишь нам своего мужа?

— Ах. Да, — спохватившись, я обернулась к Хаято, — мама, папа, — это мой муж Хаято Сэйрю — Эохайд. Хаято — это моя мама Диана Львовна и мой отец — Даниил Сергеевич.

— Я очень рад нашему знакомству. Юля много рассказывала о вас. — Хаято почтительно поклонился. — Я приношу свои извинения за позднее предложение и соизволение на брак с вашей дочерью. По традициям моего народа Юля моя истинная половина. Теперь же я хочу соблюсти обычаи русского народа. Я смиренно прошу Вас благословить наш брак.

– Кхм, кхм. — Папа прочистил горло в замешательстве, все же ему впервые кланялись и просили руку дочери в такой витьеватой форме, и пртянул руку. — Добро пожаловать в семью.

Мама улыбнулась и обняла меня за плечи. Мы пили чай, говорили и говорили. Я не стала пока говорить правду отцу. Потом на кухне, когда готовили обед, я посоветовалась с мамой, и она обещала сама аккуратно ему все рассказать.

Вечером мы с Хаято гуляли по набережной нашего маленького городка стоящего на берегу Волги. Я показывала ему достопримечательности, а после мы сидели в кафе и смотрели на закат над рекой. И в этот момент я ощущала себя самой счастливой женщиной на планете двух разных миров.