— А Сваргальф?

— Ликархонт погиб.

Я всхлипнула. Рианнон отложила щетку и, развернув лицом к себе, прижала к своей груди.

— Я скорблю о них с тобой девочка моя. И желаю, чтобы они остались живы. Но боги решили по-своему. Поплачь и тебе станет легче.

Я резко отстранилась от нее, и порывисто размазывая по щекам слезы, непреклонным тоном сказала:

— Я хочу видеть Мурада.

— Не думаю, что это хорошая идея. Хаято не одобрит.

— Я должна его увидеть. Пожалуйста, Рианнон. — Я сложила ладони на груди и смотрела в глаза женщине умоляющим взглядом. — Я могу построить к нему портал.

— Не стоит пугать стражу. Хорошо. — Сомнение на ее лице сменилось решимостью, она грациозно встала и дернула за шелковый шнур, свисающий над изголовьем кровати.

Я села, свесив ноги с кровати, и одернула подол ночной рубашки. В комнату вошли две девушки, а за ними взволнованная Нита. Подруга, уперев руки в боки, смотрела на принцессу с нескрываемым осуждением.

— Могли и завтра сообщить. Юкари нельзя волноваться.

— Эйре в праве знать правду.

Знахарка сокрушенно всплеснула руками, и неопределенно махнув рукой, подошла ко мне. Ворча себе под нос, она помогла мне встать. Девушки быстро одели меня и заплели волосы. В сопровождении Рианнон и Ниты, я шла по коридору, стены которого были украшены майоликой с росписью, а потолок резным стуком, пол покрывали керамические плитки с геометрическим рисунком. Затем через резную арку мы вышли в сад, и я пораженно отметила сходство с дворцом в Кофу. Павильоны, дорожки, чайный дом и пруды с фантанами, даже нефритовый дракон оказался на том же месте, где был в том дворце из прошлого. Мы зашли под арку и снова оказались в коридоре, вскоре мы стояли возле простых деревянных дверей без узоров и украшений. По обе стороны от дверей стояли бореи из личной гвардии хана. Они взирали на нас льдисто-голубыми глазами без выражения и эмоций. Рианнон вышла вперед.

— Эри Эйре желает видеть Великого хана Мурада властителя Химерии.

Один из стражников бесшумно скрылся за дверью, не прошло и минуты, он вернулся в сопровождении женщины. На ум пришел образ снежной королевы из сказки Андерсена. Передо мной стояла настоящая снежная королева — холодные голубые глаза, белая кожа, совершенно белые ресницы, брови и волосы и лишь алые пухлые губы выдавали в ней человека, а не снежную деву. Своеобразная нордическая красота Светозара смотрела на меня сдержанным взглядом без единой эмоции.

— Великий хан примет вас благородная эри. Прошу. Следуйте за мной.

Стражник открыл дверь, и мы зашли в светлую комнату. Я помню ее. В детсве я часто пробиралась в спальню к Мураду, потом к нам приходил Хаято, мы болтали до полуночи и засыпали вместе. Эти воспоминания отдались болезненным уколом в сердце. Я с тревогой смотрела на кровать, где под простыней разметавшись на подушках, лежал мужчина. Подбежала к кровати и, упав на колени, я вцепилась дрожащими руками в ладонь друга, прижавшись к ней лбом.

— Светозара оставь нас. — Голос Мурада звучал глухо.

— Не более пяти минут. Эри не положено находиться в покоях наедине с чужим мужчиной.

Я пропустила едкое замечание мимо ушей и пристально вглядывалась в глаза друга, слезы застилали глаза. Через мутную пелену я видела, как бледные губы Мурада озаряет слабая улыбка. А я шептала бессвязную речь, моля о прощении. Я говорила и говорила, а друг ласково гладил по волосам.

— Я подвела всех. Не спасла….. Прости! Но тогда искажение и я. Оно было единственным. Я чувствовал ее боль и тоску. Я должна была освободить ее. Я забыла о вас. Я так виновата перед тобой, перед ними.

— Я знаю Юля. Знаю. Ты не виновата. Слышишь. Ни в чем не виновата. Мы все заплатили цену за вмешательсво. Не плачь, улыбнись светлячок. Я люблю, когда ты улыбаешься.

Я провела ладонью по спутанным черным кудрям мужчины и попыталась улыбнуться дрожащими губами. Не вышло. Я снова растянула губы в улыбке больше похожей на оскал.

— Врямя для визита истекло. Эри возвращайтесь в свою комнату. Моему мужу необходим покой, так же как и вам.

— Да, я уже ухожу. — Я медленно встала и, расправив плечи, посмотрела в ледяные глаза Светозары.

— Светозара иногда бывает резка, не обижайся Юля.

Я склонила голову прощаясь, как когда-то в далеком прошлом и гордо на негнущихся ногах покинула комнату Великого хана Мурада, властителя Химерии. В свою комнату я вернулась опустошенная и, раздевшись, легла в постель. Подтянув колени к животу, я накрылась с головой одеялом и заснула. Рианнон и Нита оставили меня одну, за что я была им признательна. А ночью пришел Хаято. Он лег рядом и, прижав к своей груди, ласково гладил по волосам и спине. А я ревела в голос, подвывая, оплакивая горечь потерь. Нита как всегда оказалась права. Муж, ни словом, ни взглядом не упрекнул и не сказал, как тяжело далась ему последняя неделя.

Утром меня проведал Тахока. Он смотрел на меня печальными золотистыми глазами, но говорил лишь о моем здоровье и не касался болезненых тем. На мой вопрос, когда я смогу покинуть Имрам, Кирин с отеческой улыбкой ответил, что могу уйти через портал хоть в тот же час. Мое самочувствие не вызывает у него опасений и организм полностью восстановился. Хаято присутствующий при этом разговоре сдержанно улыбнулся. А когда Тахока покинул комнату, я подошла к мужу, который стоял возле окна и, обняв за талию, тихо спросила: