Я хотела, было выбраться из крепких объятий, но муж задвинул меня к себе за спину и, смерив химерийского хана враждебным взглядом, заговорил, в его голосе звучал металл.

— Я должен быть уверен, что с моей женой все будет в порядке и при угрозе ее жизни она беспрепятственно покинет Аннвн. Поклянись мне в этом Мурад. И я надеюсь, ты сдержишь клятву в это раз. И не приведи Безликий, тебе нарушить ее.

Мурада побледнел, губы сжались в тонкую линию, а в его синих глазах загорелся огонь непреклонной решимости. Он выхватил из-за пояса кинжал и рассек им свою ладонь. На песок упали ярко-алые капли и тут же впитались в раскаленную поверхность.

— Я клянусь своей кровью, что буду защищать и оберегать Юлию, до последнего вздоха. И если пойдет что-то не по плану, я первый отправлю ее домой. Да будет Мара свидетельницей

— Что за детский сад! — Я выбралась из цепких рук мужа, вышла вперед и, скрестив руки на груди, одарила мужчин сердитым взглядом. — Вы более подходящего времени для ссоры не нашли? Я в состоянии постоять за себя, а теперь может, обсудим план действий.

— Поддерживаю маленькую тир ши. — К нам подошел, Бран, его глаза озорно блестели, а уголки губ дрогнули в ироничной ухмылке. — Поубивать друг друга вы можете после.

Я закатила глаза и бросила на туата красноречивый взгляд, стараясь вложить в него изрядную долю скептицизма. Он обворожительно улыбнулся, но глаза остались серьезными.

— Эйре я тоже рад тебя видеть. Мурад так что у нас по плану дальше? Милые монстрики приближаются с удивительной скоростью. Ловушки расставлены. Конол и Сваргальф остались во внутреннем круге.

— Первая волна нам не опасна. Вторую мы встретим во всеоружии. — Мурад весь подобрался, собранный и хладнокровный он смотрел на нас с уверенностью. — Хаято в дракона не обращайся. Его сила, нам потребуется для третьей волны. Мы не должны пустить их в стены замка лишь смерч. Юля ты знаешь что делать.

— Да. Я не ошибусь. Мурад искажение необходимо заманить в центр круга, только тогда я смогу его запечатать.

— Я помню.

Он подошел ко мне, извлекая из-за пояса стеклянный пузырек и кинжал, я с готовностью протянула ему раскрытую ладонь. Острие кинжала болезненно кольнуло мой палец. Мурад нажимая на палец, выдавил кровь в склянку и плотно закрыв, убрал за пояс. Затем он провел ладонью, над пальцем, ранка моментально затянулась под воздействием исцеляющей энергии.

— Юля у тебя минута, чтобы закрыть контур. Удачи. — Друг улыбнулся, пряча за улыбкой тревогу и страх, он крепко сжал мои пальцы.

Хаято глядел на химерийца с холодной яростью, я высвободила пальцы из захвата друга и отвела глаза. Внезапно воздух прорезал нечеловеческий, протяжный рев. Я вздрогнула и подняла глаза. В расплывчатом мареве пустыни на расстоянии 3 километров от развалин на нас неслись сотни силуэтов в каких-то неестественно изогнутых формах. В самом жутком кошмаре, я не смогла бы представить себе то, что приближалось к нам. Это были когда-то звери, населявшие этот материк, но теперь искаженные, вывернутые чудовищной силой и мутировавшие в омерзительно-сверхъестественные создания, они будто являлись плодом чьей-то больной фантазии. Желудок взбунтовался, а к горлу подступил тошнотворный спазм, я часто задышала, чтобы снять приступ. Хаято приблизился ко мне и обнял за плечи.

— Первые ловушки сработали. — Глаза Брана хищно блестели. — Да защитит нас Великая матерь!

Туат направился за пределы развалин. Мурад подарил мне ободряющую улыбку и пошел следом за Браном. Я крепче прижалась к груди мужа и едва слышно попросила:

— Хаято обещай мне, что останешься, жив, что будешь сражаться до последнего. Обещаешь?

— Пока ты жива, мое сердце будет биться. Береги себя и нашу дочь.

Он склонился ко мне и поцеловал с какой-то отчаянной страстью, болезненно впиваясь в губы не желая отпускать. Мои пальцы судорожно вцепились в его плечи. Он отстранился. Невесомое касание теплых губ к моему лбу и мужчина, стремительно развернувшись, ушел прочь. Тяжело дыша, я вдруг вспомнила, что мне нужен кинжал для ритуала. Я бросилась вдогонку, на ходу выкрикивая имя.

— Хаято, постой. Мне нужен кинжал.

Он остановился, поджидая меня и достав кинжал, вложил в мою руку со словами.

— Юля помни про обещание. — Серебристые глаза внимательно всматривались в мое лицо, улавливая реакцию.

— Я не буду безрассудно рисковать и построю портал в свой мир. Не тревожься Хаято, я не собираюсь геройствовать. Обещаю. Иди.

Складка между бровями разгладилась, напряжение во взгляде исчезло, он улыбнулся озорной мальчишеской улыбкой и, подмигнув, оставил одну.

Да помогут и защитят нас боги Аннвна! Я сжала дрожащие от волнения и страха пальцы на рукояти кинжала и вернулась обратно. Я начертила в центре развалин полукруг и принялась, сосредоточено выводить на песке знаки стихий. Вокруг раздавались оглушительные леденящие душу завывания и яростный рев, переходящий в хриплые стоны, я старалась отгородиться от звуков, но они набатом звучали в голове. Тело начала бить нервная дрожь. Я прикусила подрагивающие губы и, прикрыв глаза, потянулась к внутренней энергии, она разлилась теплом по венам, успокаивая и заставляя трезво мыслить. Я достала флакончик с водой и землей, подожгла фитиль и, разложив их по четырем сторонам света в соответствии с символами, начала вливать в знаки энергию. Готово. Я встала, растерянно озираясь по сторонам. Над пустыней повисла гнетущая, вязкая тишина. Вокруг по периметру первого круга лежали бесформенной массой тела чудовищ разорванные на куски. Я сглотнула горький ком и перевела глаза на мужчин и волка. Они неподвижно застыли, напряженно вглядываясь в даль. Я подняла глаза к горизонту. Небо застилала черная туча, и она неумолимо двигалась в нашу сторону. Я обтерла вспотевшие от волнения ладони о ткань платья и пошла к центру полукруга. Усевшись по-турецки и положив перед собой кинжал, я застыла в ожидании. Все, что от меня требовалось, я сделала, теперь же осталось молиться богам и ждать. Секунды превратились для меня в мучительно-бесконечные часы.