— Агентство, а не офис, — поправляю я его, спиной пятясь к открытой двери. Точно, я же ее на сотнях фотографий видела. Только сегодня она уж очень просто одета и без макияжа.

— Я вас еще не отпускал, Симонова- Райская, — Холодильник пытается сделать шаг в мою сторону.

— Прошу прощения, — почти кланяюсь я и, выйдя за порог, говорю. — Мне еще на завтра сутану гладить.

Мужчина — существо,

противоположное по полу женщине.

Толковый словарь С.И. Ожегова

Пять платьев-футляров лежат передо мной на диване в гостиной, словно солдаты, выстроившиеся для поверки.

— Вот! Как ты и просила, Нинка! — Ленка осторожно, любовно разглаживает ткань первого платья. Оно чернильно-синее, с V-образным вырезом и рукавами три четверти. — Пять красавцев. Пять футляров. На новую неделю хватит. И хорошо, что ты… перестроилась…

— С чего? — хмуро спрашиваю я подругу. — С чего я перестроилась, по-твоему?

— С сомнительных чулок, разрезов и нелепых носков, — раздраженно отвечает Ленка. — Я же тебе говорила, что он примет это за соблазнение.

— Да кому он нужен! — возмущаюсь я такой трактовке ситуации. — Я нашла лазейки в его нелепом дресс-коде — не более того!

— Знаешь, не кипятись, подруга! — нервничает Ленка. — Одно — это твои мысли и намерения, другое — взгляд со стороны. Не удивлюсь, если он сейчас требует от отца твоего немедленного увольнения, боясь, что ты его скомпрометируешь. Он, не забывай, лицо медийное!

— Ага! — настроение портится окончательно. — Это не лицо, а панель управления. Я разумная двадцатипятилетняя женщина, состоявшаяся и не нуждающаяся в дурацкой интрижке с медийной рож… медийным лицом.

— Если судить по двум последним выходкам, то вряд ли, — продолжает спорить Ленка. — Поэтому твоя идея по поводу платьев-футляров "неделька" прекрасна и разумна! Надо только выбрать что-то неброское из украшений к каждому — и готово!

— Выбирай! — предлагаю я, отправившись в спальню и выдвинув сразу три ящика из старого комода.

— Боже! — Ленка даже прикрывает открывшийся рот ладошкой. — Да ты просто королева антиквариата! Ты хоть оценивала это богатство?

— Нет! Не оценивала, — вздыхаю я. — Здесь практически нет драгоценных камней. Все эти украшения ценны своим возрастом и эксклюзивностью.

— Да! — Ленка даже свистит. — Глаза разбегаются. Для делового стиля как раз подойдет! Это ж винтаж!

— Нет! — возражаю я. — Это как раз антиквариат. Для винтажа они слишком стары.

— Ты хочешь сказать, что это не стилизация, а настоящие украшения прошлых веков? — не верит мне Ленка.

— Не хочу сказать, а говорю, — смеюсь я над Ленкиной восторженностью.

— А почему ты мне никогда это всё не показывала? — обиженно спрашивает моя подруга.

— Да к слову как-то не пришлось. И потом, сколько мы с тобой дружим по-настоящему? Третий год? — оправдываюсь я совершенно искренне.

— Третий, — подтверждает Ленка.

ДВА ГОДА НАЗАД

Последняя электричка была практически пустой. Мы с Димкой сели к окну, которое было поближе к выходу, и я уткнулась в планшет. К утру надо было набросать примерный план творческого вечера для нашего очередного клиента. Для этого мы и ездили в дачный поселок и снимали видео: старый дом, в котором прошло его детство и который продали в трудные для семьи годы. Новые хозяева были так любезны, что показали нам и дом, и участок, и уговорили попить чай с десятью видами варенья. В результате мы успели только на последнюю электричку.

Димка всю дорогу туда и обратно сетует, что его машина в ремонте и он вынужден быть пассажиром общественного транспорта, что его чрезвычайно раздражает.

— Привык, стиляга! — насмехаюсь я над ним, изредка поглядывая на его обиженное на жизнь лицо и надутые губы.

— Я не стиляга! — возмущается беззлобно Димка. — Я конформист.

— Приспособленец? Беспринципный и некритический? — хихикаю я.

— Вроде того, — ворчит Димка. — Предпочитать автомобиль электричке или автобусу — это признак нормальности.

— Ты же понимаешь, что конформизм из другой оперы? — подначиваю я Димку.

— Понимаю, — подмигивает мне Димка. — Смотри, какая смешная!

Димка говорит о девушке, которая заходит в вагон. Она высокая и нелепо одетая. Под джинсовым сарафаном пестрая футболка и ярко-зеленые легинсы. Длинные светлые волосы собраны в высокий хвост, прихваченный яркой косынкой. Довольно милое личико с мелкими чертами лица и полным отсутствием косметики. В руках у нее многочисленные пакетики самых разных размеров. Штук десять. Девушка плюхается на сиденье напротив нас, практически швырнув на него пакеты, и говорит: