Так много всего нужно узнать, прежде чем мы сможем стать одним целым. Я полюбила незнакомца. И ничто не сможет остановить мою любовь — время пробовало, не смогло — все остальное несущественно.

Насколько бы стойкими и нерушимыми бы ни были наши отношения, но это не значит, что я следую за ним в слепую, не значит, что не остановлю его, сели он будет делать что-то аморальное.

— И ты думал, что твои люди будут оставаться здесь, но ты нет?

Артур остановился.

— А когда я говорил, что они живут здесь? Это место для всех, но в тот же момент, оно не принадлежит никому. Это место — убежище, братство и бизнес. До того, как я вступил во владение этим клубом, каждый член клуба был обязан жить здесь, даже президент был обязан оставаться на территории клуба. Каждый был обязан поставить интересы клуба выше крови, это разрушило семьи. Мужчинам нужна мягкость, которую они получают от женщины — им нужно напоминание о том, что их ценят, и что и они должны следовать правилам, которые устанавливают любящие их люди. Жить вместе, принимать решения вместе, это их личное, что они никогда не имели права иметь, клуб сделал их злыми, разобщёнными и, конечно же, куча чертовых ссор. Конечно, они были верными, но поступают по-другому — по-моему, — они могут получать любовь их семьи, их родственников, а также верность и членство в клубе.

Любовь женщины. Та любовь, которую он никогда не получал. Он пытался дать своим людям то, что никогда бы сам не получил.

Мое сердце опять разрывалось.

Он мягко улыбнулся.

— Все в выигрыше.

Я хотела сказать ему, что поняла — поняла, почему он хотел, чтобы его люди ставили любовь поверх всего, но я не хотела указывать на это как на слабость. Что-то сформировалось в моем мозге и очень хотело вырваться наружу, но было все еще в плену.

— Это не то, как нас растили, так ведь? — Артур улыбнулся. — Ты помнишь?

Я трясу головой.

— Нет, просто ощущение. — Он взял мою руку и сжал ее.

— Скоро ты вспомнишь все. Теперь я с тобой. Я соберу все части для тебя.

Мое сердце билось так сильно, и слова «спасибо тебе» крутились на кончике языка. Я хотела сказать ему: спасибо за то, что любишь меня; спасибо за то, что любишь меня настолько, что прожил жизнь в одиночестве, видя, как его люди возвращаются домой к семьям. Это странно за такое благодарить, но…

Ужас застыл в моем горле.

Если бы он оставил мой призрак в прошлом, если бы он нашел счастье с другой. Вполне могло бы оказаться, что сейчас он счастливо женат… у него были бы дети, и не было бы места для меня.

О, боже!

— Эй… — Артур поднял мое лицо, чтобы я могла смотреть ему в глаза. — Что случилось? Что не так?

Я подарила ему слабую улыбку.

— Я была дурой. — Он нежно поцеловал меня, заменяя страх в моем сердце на любовь.

— Согласен, ты была дурой.

Мои глаза открылись.

— Эй, ты не должен был соглашаться со мной. — Выдыхая, я добавила: — К тому же, ты даже не знаешь, о чем я думала. — Его лицо смягчилось, он обнял меня за талию и притянул ближе к себе.

— Думаешь? Думаешь, я не думал об этом?

— Не думал о чем? — Его взгляд стал напряженным.

— О том, чтобы отпустить тебя… — Мое сердце упало в обморок.

— Восемь лет. Я бы поняла. Горе…

Нет, я бы никогда не поняла.

Ты мой.

Он поцеловал меня снова, прошептав возле моего рта:

— Как бы сильно не желал забыть, я не смог бы. Ты украла мое сердце и душу, Клео. Не осталось ничего, чтобы я мог отдать другой. Я сдался в попытке забыть тебя и сфокусировался на другом.

Я почти растеклась по полу в странной совокупности благодарности и вины.

— На таких вещах как месть? — спросила я. Его челюсть сжалась. — Кого ты планируешь…

— Не нужно. Не сейчас. — Он отступил назад и отпустил меня с небольшим толчком. — Все разбросано на части, я не могу объяснить. — От злости он запустил руку в волосы.

Мои руки вспотели от того, что я нервничала. Что он скрывал?

— Объясни, Арт. И чем скорее ты начнешь, тем быстрее это закончится.

— И тем быстрее ты сбежишь, потому что не поймешь, — ворчит он.

Качая своей головой, он добавил:

— Нет. Я не могу рассказать тебе — не на словах. Мне нужно показать тебе. — Его голос стал совсем тихим, и он подарил мне застенчивую улыбку.

— Сегодня. Я покажу тебе сегодня.

С его лица ушли темные призраки мести. Он запустил руку в карман джинс. Затем взял мою руку, перевернул ладонью вверх и положил на нее ластик с Весами.

— Я носил это с собой все это время. В какой-то момент я возненавидел эту вещь, потому что она была здесь, а тебя не было, но в последствие я полюбил его.

Втягивая меня в очередной поцелуй его тело послало импульсы боли и желания. Желание — к тому мужчине, который не дал мне умереть. А боль — за то, через что ему пришлось пройти.

— Я хочу, чтобы это было у тебя, я вернул тебя, он принадлежит тебе.

Я качала головой и пыталась высвободиться из его захвата.

— Нет, он принадлежит тебе. Я не могу его взять.