— Что, мальчики, заждались? — весело спросила первая из зашедших, бывшая рыбачка Орвиля, потерявшая мужа-кормильца. Его забрало море вместе со снастями и баркой, и женщина оказалась на улице. У нее были чудесная копна каштановых волос, темно-синие глаза, как море перед бурей, пышные формы и прекрасные белые зубы. Улыбка засверкала в камере, плохо освещенной двумя кадящими факелами.

— Винта, моя Винта! — бросился к ней бритый боец, весь состоящий из клубков мышц...

Из пленников мужского пола, рабов, преступников отбирались самые сильные и свозились в Вандервилль, столицу Валласа. Вначале все попадали в бараки возле кладбища, где бои проводились раз в неделю. Бойцам здесь не давали ни мяса, ни вина, ни женщин. Все, что от них требовалось — сразиться и умереть. Тех, кому удалось выжить в течение трех лун, переводили в цирк, где сражения были один раз в месяц.

Двести драагов сражались за право пополнить ряды тридцати лучших гладиаторов страны. Этих уже неплохо кормили, давали мясо и иногда вино, приводили женщин, на бой выдавали новую одежду. Толпа им рукоплескала и повторяла их имена... Нужно было пройти тяжелый, кровавый путь, чтобы получить все это, а затем уже оставалось лишь развлекать почтенных жителей Валласа по праздникам и в дни торжественных событий. Бои лучших бойцов страны отличались особой жестокостью.

Мужчины разбирали девок. Некоторые выбирали одну и ту же шлюху месяцами, и это давало слабую иллюзию украденной и раздавленной грязным сапогом семейной жизни.

— Ты ждала меня, моя голубка? — спрашивал рослый северянин с выбитыми передними зубами молодую, с высокой грудью и удивительно тонкой талией, но уже почти седую женщину.

Из толпы шлюх вышла еще одна, закутанная в цветастый платок с кистями, спадавший до колен. Она сбросила его на пол, и в темном подземелье прозвучал звонкий голос:

— Кто здесь Варг?

— Гляди-ка, новенькая! — взгляды всех устремились на нее.

В камере наступила тишина. Один из мужчин снял со стены факел и подошел к женщине, которую никто до того не видел. Раздался возглас удивления. Молодая, светлые волосы, длинная коса ниже пояса. Необычные, тонкие черты скуластого лица, немного раскосые глаза и чуть длинноватый нос, стройное тело в темном холщовом платье до пола. 

— Она моя!

— Нет, моя!

— Красотка, иди ко мне!

Мужчины сгрудились вокруг нее. Женщины застыли...

— Я пришла к Варгу, — ответила новенькая по-прежнему ясным и чистым голосом.

Толпа расступилась, и к ней размеренным шагом подошел высокий широкоплечий драаг. Он был уже не молод, но в волосах не было седины. В глазах давно угасла тень улыбки, и сами они смотрели холодно, как будто из-за ледяной завесы.

Варг заложил руки за спину и тяжелой поступью обошел вокруг молодой женщины, затем повернулся к остальным и обратился к Винте:

— Она что, не с вами?

— Не-е-ет...

Женщины ее разглядывали так же, как и гладиаторы, не понимая, откуда она вдруг появилась среди них. Послышались тихие фразы: «Ты ее видела?.. Нет... А ты?.. Когда она к нам присоединилась?»

— Кто тебя прислал?

— Я сама пришла.

Снова вздох удивления... Как такое могло быть? Эта женщина сумела бы найти знатного и богатого мужчину, который нанял бы ей дом и слуг. В ней чувствовались порода, стать — нечто, благодаря чему можно безошибочно отличить породистую собаку от дворняги, даже если последняя молода и у нее блестит шерсть.

— Я не сплю со шлюхами, — Варг говорил тихо и медленно. — Разве ты не знаешь?

— Отдай ее нам, Варг!

— Мне...

— Мне, Варг, я отдам за нее мою еду за один день!

— А я — за два.

— А я за пять! Варг, мясо за пять дней твое! И вино после боя!

Гладиаторы заговорили в один голос, наперебой предлагая Варгу цену за чудную девушку.

— А никто не говорил, что я пришла с тобой спать. И я не шлюха, — она говорила с акцентом. Чужестранка...

После мгновения молчания в камере раздался взрыв хохота. Смеялись все — и мужчины, и женщины. Не смеялись лишь девушка и Варг.

 — Ты пришла к гладиаторам с девками. Тебе придется разделить их работу, — он забрал факел у молодого парня и осветил лицо незнакомки.

Девушка не двигалась. Варг передал огонь первому стоявшему за ним мужчине и повернулся к ней спиной. Перед ним снова расступились, освободив дорогу к большой решетке в глубине, куда через толстые прутья вливался робкий лунный свет.

— Ну что ж, пусть возьмет меня тот, кто сможет, — громко сказала странная посетительница и одним движением сбросила платье.

Снова раздался возглас удивления. Под платьем на ней оказались обтягивающие штаны и рубаха. Вся одежда производила впечатление второй кожи, так ладно она облегала гибкое худое тело.

Варг оглянулся. Он стоял под углом к факелу, бросавшему свет на лицо, и стали видны его глаза — холодные светло-зеленые глаза лучшего гладиатора страны. Остановился вполоборота и наблюдал за происходящим.

— Она моя, — раздался рык из другого угла помещения.

И снова бойцы расступились... К женщине подходил огромный черный боец, совершенно голый. Его кожа блестела в свете кадящего огня, и он казался ожившей деревянной скульптурой: каждая мышца была прорисована с необычайной тщательностью.