Мы прошли по длинной подъездной дорожке к входной двери, за которой гремел рэп. Эдди бросила на меня удивленный взгляд и открыла дверь взмахом руки. Музыка сразу же смолкла.

Мы зашли в дом, в огромное фойе с мраморными полами и двойной деревянной выгибающейся лестницей, украшенной замысловато кованным железом. Оно напоминало ручную ковку Рока. Слой пыли покрывал перила и стол, стоящий посредине фойе (я помню, что весной и летом на нем постоянно стояли вазы со свежесрезанными цветами). Обои, которые когда-то были элегантными и роскошными, отклеились и закрутились по краям.

— Аурелия! — Крикнула Эдди, и ее голос эхом отлетел от мраморных плиток пола. Девчонка выбежала из одного из холлов наверху на балкон над нами. — Ты, вроде бы, должна быть у меня дома. Или у Лены. Какого черта ты забыла тут?

— У Лены куча дел. А здесь мой дом, не твой! И какого беса тут делает она?

Парень, которого я видела рядом с ней на кладбище вышел оттуда же, откуда вышла Аурелия. Из своих комнат, вспомнила вдруг я. Моя спальня тоже находилась в том коридоре, в конце крыла. У парня такой же цвет волос, как у меня, не такой темный, как у мамы или Аурелии, но у него такие же карие глаза, как у нее — такие же карие какие были у меня до превращения.

На вид он щуплый и неуклюжий, как и все двенадцатилетние мальчишки. Он просто сердито посмотрел на меня, но не сказал ни слова.

— У нее есть право находиться тут, — сообщила Эдди.

— Нет у нее такого права! — Рявкнула Аурелия.

— Ее имя стоит на документе о праве собственности, — заявила Эдди.

Аурелия закипела, ее ноздри раздувались, пока она злобно смотрела на меня.

— Это так нечестно! Еще два года и поместье было бы моим, — Аурелия прищурилась, ее глаза словно швыряли в меня кинжалы. — Что ты с ними сделала? Они не должны были умереть так рано!!

— Аурелия, — довольно по-доброму предупредила ее Эдди.

— Просто оставь меня в покое, — Аурелия убежала обратно в свою комнату.

Гейб же по-прежнему стоял на балконе и смотрел на меня.

— Тебе не надо было возвращаться, — безжизненно сказал он, а затем развернулся и исчез в коридоре.

— Они обвиняют во всем меня, — сказала я, и мои плечи поникли.

— Они слишком юны, чтобы понять.

— Зачем наши родители так поступили с ними, а? Со всеми нами? К черту все это «слишком юны». Я не понимаю.

— Ну, она права. Они ушли слишком рано. Не предполагалось, что это произойдет так скоро. Они должны были прожить еще как минимум десяток лет, может даже больше. Достаточно долго, чтобы эти двое повзрослели и начали жить своей собственной жизнью.

— Вдали отсюда?

— Полагаю таков был план.

— Но все пошло не так.

— Ага. У Богини на все свои собственные планы.

Я пересекла фойе и вошла в гостиную слева от нас, где вся мебель была покрыта защитными чехлами. Там я прошла к большим панорамным окнам, делящим стену на две части. Из него открывается чудесный вид на город, расстилающийся внизу. Было похоже на рождественскую открытку. Часовая башня Ратуши и парочка шпилей церквей, как стражи, возвышались над городом. Солнце было высоко на небосводе, его лучи ослепляли, отражаясь от снега покрывающего крыши и лужайки. Подъемники поднимались в гору, по склонам катались лыжники.

— Может быть в этому году еще выпадет снег, — сказала Эдди подойдя ко мне. — Летом теперь тоже можно подняться на гору. На вершине горы теперь есть смотровая площадка и небольшая закусочная. Очередное нововведение Тейса. В следующем году он планирует застроить еще одну гору и еще какие-то прибамбасы для летних туристов. А в частности ресторан.

— Как здорово, — пробормотала я, поворачиваясь к другой стене.

Хотя вид города прекрасен, но от того, что я видела сейчас перехватило дыхание. Еще один особняк находился по другую сторону тупиковой улицы. Большая часть особняка была скрыта вечнозелеными растениями. А за особняком виднелась верхняя секция водопада. С моего места казалось, будто, вода бьет из скалы и падает вниз на деревья. Сейчас, водопад частично замерз, и Матушка Природа создала невероятные произведения искусства. Это объясняло почему рев водопада звучал так приглушенно. Летом вблизи звук должен быть просто оглушающий.

С моего места мне не видно, но я помню, что на вершине водопада, есть большая бревенчатая хижина. Это была таверна, которой владели Алверсоны. Лена Алверсон была одной из лучших подружек Аурелии.

Еще я помню озерцо у подножья горы, куда вливаются воды водопада. Оно окружен галькой и деревьями. В летние месяцы над этим озерцом поднимается густой туман, обволакивая местность «магией». И если память меня не подводит — а она последнее время меня очень радует — озерцо питает ручей, протекающий через город и впадающий в реку Метьюз, которая протекает у подножья южной части гор.

Глаза заволокли слезы, когда я вспомнила, как мы стояли тут вместе с мамой. Ей этот водопад тоже очень нравился.

— Ну так, что ты планируешь сделать? — Спросила Эдди у меня из-за спины.

Вытерев глаза тыльной стороной ладоней, я развернулась к ней, но прежде чем посмотреть ей в лицо, обвела взглядом комнату. И пожала плечами.

— Не знаю. Это дом, но он такой странный.

Эдди печально мне улыбнулась.

— Я так и думала, но надеюсь, он поможет восстановить память.