– Невероятное тепло. Ощущение эмоциональной близости на очень высоком уровне. Это кажется чудом, забытым со времён смерти родителей. Или нет, даже ещё раньше… Ты мне так не понравился в самом начале и тем поразительнее теперь находить всё новые и новые точки соприкосновения. Чёрт. Так сложно объяснить всё. Крайне непривычна для меня такая ситуация. Извини.

– Я тоже не имею привычки говорить о чувствах.

И, погодя, Влас добавил:

– Разве не лучше просто в них погружаться и никак это не называть?

Они осторожно пробрались к краю крыши и сели. Да, четыре этажа не сильно возвысили их над городом, зато оттуда были видны крыши ближайших домов с нитями проводов и антеннами, которые торчали из-за ржавых листов стали и крон пожелтевших деревьев как шпажки в праздничном торте, только чуть мрачнее.

– Немного на Питер похоже.

– Я видела его только на картинках в гугле, – печально приулыбнулась Варя.

– Значит всё ещё впереди, – приободрил её Влас. – Тебе всего лишь восемнадцать.

– Как и тебе, собственно, – усмехнулась Варя. – Кстати, к нам скоро одна питерская группа приезжает. Не хочешь пойти? Они классные, но не шибко известные, потому вход по фигне стоит.

– А что за группа?

– «Почти счастье» называется.

– Звучит неплохо. Послушаю на досуге, но в целом я за любой движ, так-то считай, идём.

Влас предвкушал. Как всё, что они с Варей впоследствии задумывали сделать. В провинциальном городе используешь любую возможность подкинуть в жизнь приключений, потому на той же неделе Варя и Мари побежали целоваться под табличкой «деканат педагогического факультета». Влас взял на себя роль оператора. Ещё с ними был Валера.

– Ай-яй-яй, – кричал он, давясь от хохота, немногочисленным людям, сидящим в коридоре. – И эти дамы будут учить Ваших детей. Запомните их!

С диким смехом, держась за животы и скользя по перилам лестницы, они убегали оттуда, пока работники деканата не вышли из кабинетов на шум.

Октябрь

Шёл разговор о «Формуле-1», когда Варя и Влас, уже опьяневшие от второй «Балтики 9», окончательно перестали замечать остальных людей в компании и после нескольких минут взаимного разглядывания туманными глазами, не обмолвившись не словом, одновременно встали и ушли в другую комнату, закрыв за собой дверь на защёлку.

Оставшиеся в комнате люди мгновенно умолкли и заулыбались:

– Вот это мо-ощь, – понизив голос, прокомментировал Христофоров. – Я думал, они друг друга загипнотизируют.

– А ведь они реально как два сапога, – заметил Валера.

– Ой, ну вот, пошли сопли, – перебил их Лепс. – Нормальный же вечер был.

– Лучше б порадовался, ворчелло, – вставил одногруппник Валеры Денис.

– Ладно, хорошие они с Варей, хорошие. Правда, лучше б они просто целовались, чем весь вечер друг друга глазами раздевать. Менее интимно бы выглядело.

Конец последнего слова заглушил грохот чего-то тяжелого и ругательства, слышащиеся из соседней комнаты.

Валера и Дима подскочили с места. Думали, что-то случилось, но уже через секунду по обрывкам экспрессивных фраз стало понятно, что Влас и Варя просто ссорятся. Сначала все вздохнули с облегчением, но ссора начала приобретать угрожающие масштабы: голоса стали громче и Хрис решил вмешаться, потому как вспомнил о маминой вазе, стоявшей на комоде.

Но разнимать их не понадобилось: едва лишь Дима дотянулся до двери, как щёлкнул замок, она настеж распахнулась, и из комнаты вылетела Варя с немедленным намерением уйти и крайней степенью возмущения на лице, а Влас, до невозможности раздражённый, пошёл в кухню и начал пить коньяк залпом. На вопрос о том, что произошло, он пообещал разбить бутылку об голову тому, кто ещё раз спросит об этом.

—–

Варя пришла домой и молча, прямо в пальто легла на кровать. Уставилась в потолок. Там много трещин и подтеков, долго можно считать.

– Ты чего так рано сегодня? – Не отрываясь от учебников спросила Рита.

Варя не ответила. Она чувствовала, что количество влаги на роговицах уже на пределе, стоит лишь немного пошевелиться – и скатится слеза.

"Впитайся обратно, – умоляла про себя Варя. – Я знаю, ты можешь".

– Варь? – переспросила Рита и снова не услышав ответа, обернулась.

Слеза всё же скатилась.

"Ох, чёрт," – пронеслось в голове Вари.

Рита встала из-за письменного стола и подошла к кровати. Провела рукой туда-обратно перед глазами. Ноль реакции.

– Варь, ты же ничего не употребляла?

Лицо, склоненное над ней, плавало в пелене вновь набирающейся слезы.

– Не думай так, Рит, я против наркотиков.

– Ты расскажешь мне, что случилось?