Я спустился в низину. Принюхался. Тухлятиной не воняло, да и не разглядел в бинокль мертвых тел. Зато слегка попахивало сероводородом. Сразу стало жарко. Очки запотели и пришлось убрать их на лоб. Тут и там шипели воронки в земле, некоторые из них плевались небольшими струями, другие же просто кипели или просто пускали облака пара как утюг.

Обходя большие лужи, забрался в пересохший кратер, расстегнул курку и устроился поудобней в ожидании радиосигнала. Минусом этого места было то, что при относительной его спокойности из-за постоянного пара, ты рискуешь не учуять и не увидеть кисляк в преддверье перезагрузки. Но и зараженные, если вдруг заберутся сюда, не смогут вычислить тебя по запаху, а следов на местной каменистой почве почти не остается.

– Тритон, Студент ответьте Ворону. – донеслось из рации примерно через полчаса.

– Тритон на приеме. Статус?

– Зеленый. Хвоста нет.

– Принял. Жду.

Я вылез из своего удобного и теплого укрытия и, вооружившись биноклем, начал прочесывать округу по секторам, пытаясь найти Воронцова. Поймал его крадущийся силуэт. Без оптики и не заметил бы.

– Как прошло? – запыхаясь выпалил он, скидывая рюкзак.

– Нормально, а у тебя?

– Пришлось побегать. – Воронцов уселся, опершись спиной на камень, и снял шапку, под ней обнаружились слипшиеся от пота волосы. – Где Салага? – спросил напарник, отпив живца.

– Еще не прибыл.

– Хреново. У него же самый короткий маршрут был. Плюс дрон под рукой.

– Угу. – хмуро согласился я. – Давай еще немного подождем. Можешь пока ванну принять. – указал я на глубокую лужу справа от нас.

– Что, варенной человеченки захотелось? – улыбнулся Воронцов.

– Нет, я бы от варенной сгущенки не отказался.

Воронцов согласился, и мы воспользовались паузой, чтоб перекусить.

Прошло два часа, а Салаги все еще не было.

– Да где он? – нервничая, спросил напарник.

– Пошли за ним.

– А если ему пришлось маршрут изменить, и он сюда придет, когда мы уйдем?

– Послание ему из камней оставим. Догадается, что мы здесь были.

Так и поступили. Нам не пришло в голову ничего умнее, как выложить из булыжников мужское достоинство, указывающее в ту сторону, куда мы пойдем. Салага не дурак, должен понять, что на его поиски ушли.

Я перевалил через край низины и тут же съежился от холода. Разница температур была большая. Мы разошлись друг от друга метров на сто пятьдесят и двинулись в путь.

Через час Воронцов вызвал меня по рации.

– Тебе надо это видеть.

Я дошел до него. Он указал на явные следы посадки дрона. Самого аппарата нигде не было, как и его владельца. Мы решили обшарить весь район. Вскоре я наткнулся на лотерейщика, который усердно пытался взобраться на сосну, но раз за разом слетал вниз. Белку что ли он там ловит.

Его куртка уже вся порвалась и свисала рванными клочьями. Волосатые ноги по колено утопали в снегу. Он был так увлечен процессом, что не заметил, как я подкрался. ПП плюнул короткой очередью, и затылок твари разлетелся как пиньята. Правда разметал во все стороны отнюдь не конфеты.

Я аккуратно, чтоб не заляпаться вскрыл споровый мешок, но нашел там лишь пару споранов. На это раз не повезло в лотереи. Сверху доносилось жужжание. Дрон запутался в ветках и никак не мог взлететь.

Я вызвал Воронцова, и пока он прикрывал меня, соорудил примитивную кошку из ледоруба и мотка веревки. Будем надеяться, что наш разведчик не разлетится в дребезги во время падения.

С пятой попытки ледоруб удалось забросить как надо. Инструмент зацепился за ветку, я начал раскачивать и трясти ее, пока аппарат не слетел с дерева. Механическая птичка вырвалась из клетки и упала в снег, провалившись в него сантиметров на тридцать.

Воронцов вытащил ее и отряхнул. Видимых повреждений не было, но дрон не мог взлететь. Лишь бессильно подвывал лопастями.

– Салага, где-то в районе километра. – сказал напарник.

Этот участок мы могли сканировать еще долго, но хитрый Салага решил облегчить нам задачу. Если мы шли не в ту сторону, то винты летательного аппараты, начинали стрекотать. Если б не эта методика, то боюсь мы бы его вообще не нашли, ведь могли спокойно пройти в десяти шагах и не заметить его, так как он провалился в яму.

Такие я уже видел на горнолыжном курорте, до того как провалился сюда. Парень, ехавший на лыжах впереди меня, просто исчез. Пришлось даже вызывать спасателей. Ведь веревки ни у кого с собой не оказалась. Они потом оградили опасный участок. Но все равно находились умники, которые продолжали там спускаться.

Салага висел вниз головой на глубине метров в пять и заткнул собой проход как пробка.

– Не ранен? – спросил я.

– Нет. – крикнул он в ответ. Звук вышел очень странный, так как распространялся по подземный галереям внизу, но до нас почти не доходил.