– А что за дар? Эй, чего молчишь?

– Подожди.

Из-за чего черная снежинка кружится с белыми? Его видно и не видно.

– Черный снег! – снова воскликнул я.

– Что?

– Не знаю, не уверен. Других причин нет. Мой второй дар...

– Как спрятать черную снежинку? – раздался за спиной голос.

– В самом большом сугробе. – машинально ответил я.

Его видно и не видно! – било набатом в голове. – Видно и не видно!

Мерзляк – не мерзляк. Каждый дурак, и никто не дурак. Псих – не псих. Твою мать! Пазл сложился. Внутри все похолодело.

Я медленно обернулся.

Туретт стоял в моей камере. Он улыбался и, по собачьи наклонив голову, смотрел на меня. И я узнал этот взгляд. Вспомнил как его зрачки расширились, когда он вздрогнул, глядя на меня при первой нашей встрече.

– Вот мерзляк мозги согрел,

но немножко не успел.

Слишком долго он гадал,

Черным снегом оседал.

Черным снегом оседай,

спи иммунный баю-бай.

В глазах все потемнело. Глупо вот так умереть, после того как Лисе в любви признался. Ее голос еще прорывался из трубки сквозь пелену мрака.

Потом снова был холод. К нему примешивалось что-то непонятное. Словно стылая пиявка присосалась к самой моей душе. А потом я почувствовал, как первый дар активировался. И услышал крик. Нет, скорее рев. Даже не так. Это был РЕВ. Рев чего-то Неведомого. Чего-то огромного. Да это же Он. Ничто другое не могло так кричать.