Воронцов спрыгнул вниз и забрал у барыги пистолет. Я тоже спустился, достал нож и начал вскрывать споровый мешок зараженного. Внутри обнаружилась одна горошина и три спорана. Как-то многовато для такой хилой твари.

Напарник перетянул Картежнику ногу ремнем. И мы вместе за шкварник потащили его до ближайшей дырки в сплошной стене гаражей. Занесли его внутрь склада. Воронцов достал смартфон.

– Давай буди его. Компромат запишем и валить отсюда надо.

Я бил барыгу по щекам, пока он не очнулся.

– Значит так, – начал я, когда он окончательно пришел в себя. – если рассказываешь все, от и до. Потом будешь жить, начнешь играть в молчанку – привалим и уедем. Понял?

Картежник часто закивал. Воронцов врубил камеру. Сначала сфокусировал изображение на документах барыги, затем заснял его самого. Потом Картежник начал доставать по одному стволы из тайника, некоторые были с пломбами, другие же без.

– Я никого больше не знаю. Работаю только с Гнутым. Он всегда сам на меня выходит. Я уже перепродаю стволы. Если чистый то по магазинам, если палевный, то иногда на черный скидываю через Шерхана.

Он еще много всего рассказал, включая места встреч и адреса некоторых барыг. Воронцов ушел допроверять машину.

– Смотри чего нашел. – он показал мне револьвер в полиэтиленовом пакете.

– Ну и что нам с тобой делать? – спросил я пленного.

– Да отпустите, мужики, я тут не приделах. Обычный торгаш, какой с меня спрос?

– Давай его тут без тачки бросим? – предложил Воронцов. – Выберется, значит, достоин. Подохнет, значит не очень-то и хотел жить.

– Справедливо. Поехали.

– Мужики, да вы чего. Стойте. Ну что вы как звери? Мужики! Погодите! – взмолился он.

– Где второй тайник? – спросил я.

– Какой второй? Тайник один только.

– Поехали. – сказал я Воронцову.

– Стойте! – крикнул нам Картежник, когда мы уже собирались уходить. – В стене тайник, только я достать смогу.

Я бросил ему ключи от нивы.

– Доставай.

Барыга с трудом поднялся.

– Руки. – протянул он стянутые запястья. Я разрезал пластиковые наручники. Барыга сунул руку в стенку гаража, а потом вытащил оттуда запечатанные в целлофановый пакет спораны, на первый взгляд штук сто. Он передал мне кулек.

– Остальное.

– Это все.

Я тяжело вздохнул закрыв глаза.

– Этот гандон меня уже достал! – изобразил раздраженность Воронцов. – Вали его и делу край. Стену раздолбим чем-нибудь.

– Ладно. Ладно. – сдался барыга и вытащил из другого участка стены кулек раза в три поменьше набитый горошинами.

– Другое дело. – сказал я, забрав добычу.

Оружие мы сложили в обычный мешок из-под картошки, который видимо шел в комплекте с уазиком, и забросили назад в машину.

– И что сейчас с ним делать? – спросил я.

– Виму сдадим.

– Возьмет?

– От меня да.

– Тогда поехали.

Буханка рыкнула движком и, выплюнув снег из-под колес, покатила по занесенной дороге.

– Если вдруг остановят, то мы тайник вскрыли по наводке информатора, везем в отдел сдавать улики. – напутствовал меня Вороцнов.

– Понял.

– Знаешь, может, реально пару пистолетов сдадим, прикроем задницу на всякий случай.

– Давай. – согласился я.

До магазина домчались за какие-то пятнадцать минут. Воронцов гнал как бешенный. Хотел побыстрее скинуть товар. Напарник зашел внутрь и проверил, нет ли клиентов. Потом мы втроем, вместе с Кузнецом занесли оружие внутрь.

– Не подгорю я с этим добром? – спросил Вим.

– Нет. Картежника товар. – ответил Воронцов.

– Тогда на него и запишу.

– Там не все на продажу. – сказал я. – «ПП-2000» и «глок» отложи. Я заберу попозже.

Воронцов удивленно на меня посмотрел.

– Потом. – махнул я ему рукой.

Дальше отправились в отдел, где по быстрому написали отчет и сдали два потертых «ПМ».

После этого заехали в «Парящую еду» и взяли поесть с собой на троих. В общаге отдали Кузьмичу его порцию в качестве компенсации за работу курьера. Да и вообще, с такими людьми отношение надо налаживать. Комендант был доволен.

В комнате поели. Как раз до нашего этажа добрались уборщицы. Две молодые симпатичные девчонки в черных костюмах горничных. Мы угостили их пирожными и сказали, что надо только мусор забрать. Но девчата и слушать нас не стали и все равно пропылесосили и протерли пыль.