«Ванда, смотри, Ванда, это она!» – послышалось где-то за спиной.

И Ива ощутила лёгкий холодок на коже, молниеносно сменившийся жгучим пламенем. Она никак не могла обернуться, посмотреть – что же произошло. Но отчётливо чувствовала чей-то цепкий взгляд на своём затылке, прикрытом белоснежной тканью. На боль в запястье уже давно не обращала внимания. Дамьян всё объяснил – чем ближе венчание, тем сильнее горит и шрам. А Васса намекнула перед самой церемонией: «Как только ты примешь судьбу, боль и наваждение уступят место крепкой любви и нерушимым узам выбора». Ива, и без того взволнованная своим утренним состоянием, восприняла слова старушки за чистую монету, мысленно недоумевая – в чём подвох. Разве Дамьян не станет мужем? Разве она уже давно не приняла его?

Священник подошёл к небольшому пьедесталу у алтаря и сплёл между собой две восковые свечи, минуту назад покоившиеся в руках Ивы и Дамьяна. Алый огонёк заискрился в слезинках воска, закапавших прямиком на деревянный пол под ногами. Ива плохо различала детали, спрятавшись за белоснежной фатой, но по неведомым причинам обратила пристальное внимание на восковые отметины. Пол был устлан маленькими крапинками, и наверняка в тишине хрустел под ногами, доставлял боль при молитве Богородице.

– Преклоняйтесь, дети Христовы, – воззвал священник, обхватив руки возлюбленных. – Молитесь о божьем благословении.

Ива вздрогнула, испытав жгучую боль в запястье, но виду не подала. Она послушно опустилась на колени следом за Дамьяном. К счастью, пышные юбки сгладили боль. Девушка прикрыла веки, крепко обхватила жениха за руку и зашептала молитву. Она повторяла её второпях. Беззвучно. И мурашками покрывалась кожа под складками платья, ноги дрожали, запястье саднило. А перед глазами пролетали душераздирающие образы утренних и ночных видений. Ива вспомнила, как Вавилия привела её в церковь, следом за Вассой. Мужчины уже ожидали вблизи распятого Христа у алтаря. В полумраке теней, облачённые в чёрные костюмы с венками в руках, они олицетворяли собой древние обычаи клана. Близкие семьи во главе со Станимиром и Дамьяном. Позади жители Тъмена, а среди них тень, отголосок далёкого воспоминания. Ива не хотела поворачиваться, медленно вышагивала вперёд по скрипучим половицам в тишине, но в последний момент не смогла сдержать немыслимый порыв. Всего одно мгновение. И она бросила кроткий взгляд через плечо, обернулась и увидела лицо, обрамлённое тёмными волосами, прикрытое тенью от свечи в лампаде. Высокий и статный, с венком в руках; ладони обтянуты толстыми перчатками, в продолжение чёрного костюма. Ян стоял позади отца, но Ива отчётливо уловила каждую деталь, сама того не желая, воспроизвела в сознании каждый завиток на голове, окунувшись вглубь своих мыслей

Она молилась, что было сил, сжимала прохладные пальцы возлюбленного, ощущая, как подрагивает маленький крестик на груди – дар тётушки перед отъездом в Болгарию. И чем больше она нашёптывала до боли заученные слова, тем сильнее ощущала себя в цепких лапах предназначения. Любовь меркла, а желание разрасталось. Чем ближе они были друг к другу, тем сильнее становилось притяжение. Оно не ослабевало. Вопреки здравому смыслу и рассказам Дамьяна, душа её металась в грудной клетке и не находила успокоения.

«Ива, взгляни на меня» – раздулось у самого уха. И девушка тотчас же распахнула веки и уставилась прямо перед собой.

Рядом промелькнула тень, обратившаяся в звериную шкуру. Девушка приоткрыла было рот на полуслове, а затем вновь продолжила молитву, взволнованно перебирая взглядом половицы. И время замедлило свой ход перед её глазами. Разум наводнили обезоруживающие мысли. Она была уверена, что это не игра воображения, а знак – судьба. И тело бросало то в жар, то в холод.

«Посмотри на меня, Ива», – вновь послышалось совсем близко, будто бы внутри головы.

И девушка отвела взгляд навстречу зову, оторвала глаза от половиц и посмотрела на Дамьяна, сразу распознав двоих мужчин неподалёку от распятия, прямо за его спиной. Ян и Станимир.

«Ян?..» – мысленно прошептала Ива.

Она взглянула на него из-под опущенных ресниц, пряча лицо за кружевной тканью, и к своему недоумению, вновь ощутила жжение в полумесяце на запястье. Мужчина стоял неподвижно, сжимал венок в руках и неотрывно наблюдал за церемонией. И время тянулось мучительно медленно. Она была обвенчана с любимым, но всем своим нутром, к собственному ужасу, внезапно ощутила тягу к совершенно постороннему, чужому человеку!

– Благослови Господь Ваш союз.

Ива вздрогнула, а потом второпях поднялась следом за собственным мужем. И будто сквозь вуаль наблюдала за тем, как Дамьян отбросил с её лица белоснежную фату, нежно обхватил руками лицо и запечатлел на губах благословенный поцелуй. Всё было решено. Теперь они связаны узами выбора до конца дней своих.

– Я буду всегда любить тебя, Ива, – прошептал Дамьян, ласково прикоснувшись к уголку её рта. – Я буду верным мужем и достойным защитником нашего рода.

– И я тебя люблю, милый, – будто бы на автомате выпалила девушка, ухватившись пальцами за мужские плечи и прильнув щекой к его груди.

Она закрыла глаза, крепко зажмурилась, а потом вновь приоткрыла веки, разглядев величественную фигуру Вавилии совсем близко. Она подошла к алтарю, что-то шепнула на ухо супругу, а затем, поправив своё изысканное зелёное платье, медленно приблизилась к старшему сыну. Ива вновь занервничала. Голова странно закружилась, а ладони, обтянутые перчатками, покрылись лёгкой испариной. Не отрывая глаз, она молча разглядывала своё пышное платье, но вскоре невольно обнаружила, что снова мельком, то и дело, переводит взгляд на незнакомого члена новообретённой семьи. И полумесяц пылал, застилал разум болезненной тягой. Ива на секунду сама себя испугалась. Резко отвернулась и крепче обняла мужа за плечи.