— Открой рот, — велела они. — Шире!

— Зубы покажи, тебе говорят, — добавил мельник.

Мне захотелось убить мельника. Но вместо этого я все же открыла рот, показала зубы.

— Хорошо, — признала она. — Зубы хорошие, здоровая, видно. А руки?

Руки мои "ведьме" не понравились.

— Ну и ну, — процедила она, — чем она занималась до сих пор? Ты что нам за госпожу сюда привез, мельник? Может, мне ей сразу пару служанок назначить?

— Что ты, что ты, госпожа Нона! — испугался мельник. — Хорошая девка, работящая. Ты ее испытай! Да, тяжелую работу она не делала последнее время, но мастерица зато!

Я исподлобья посмотрела на негодяя. Мастерица, ага. Что ж, это он врет, не я! Его проблемы.

Но тут же подумала — он уедет сейчас. А спросят с меня. Хотя, деваться мне, вроде, было некуда. Чем уезжать с мельником, лучше уж тут остаться, ничего, разберусь потихоньку.

Поговорка есть такая: куда ни кинь, всюду клин. Очень подходит к моей ситуации.

— Ну хорошо, — вздохнула госпожа Нона. — Пойдем, мельник, я дам тебе расписку. Но учти, чуть что не так, я завтра же девку назад пришлю. На расписке пометку сделаю.

— Что ты, добрая госпожа, не случится такого. Уж она постарается, да? — мельник зыркнул на меня исподлобья.

Я отвернулась.

— Ты не бойся, — придвинулся ко мне Эвер, когда ее папаша утопал вслед за "ведьмой", — экономка тут не злая, строгая просто. Я тебя навещать буду.

Вот тут я не выдержала, рассмеялась. Он будет навещать! Вот радость-то!

— Правда, Лина. Не обижайся, — он постарался заглянуть мне в лицо, я отвернулась и засмеялась громче.

— Ишь ты, и правда безумица, — сказал кто-то рядом. — Эй, парень, она хоть понимает, что ей говорят?

— Она понимает, — буркнул Эвер.

Я глубоко дышала, вытирая с глаз непрошеные слезы. Истерика, да. Вот она какая, значит.

Кстати, кое-что дельное мне Эвер сообщил: эта "ведьма" госпожа Нона, значит, экономка. То есть, моя начальница. Вряд ли непосредственная — если она заправляет всем замком, то я для нее слишком мелкая сошка. Может, станем видеться не слишком часто…

Стоп! — сказала я себе. Мне же нельзя по задворкам отсиживаться! Я должна втереться в окружение к хозяйской дочке и вместе с ней уехать в столицу!

Только как это сделать, если я, во-первых, немая, во-вторых, якобы безумная?

Нас с Эвером, оказывается, уже окружили местные обитатели, человек десять, и подходили новые, стояли и разглядывали меня, как диковинную зверушку.

— Я девка-то ничего, — сказал худой мужичок с реденькой бородкой и такими же редкими, словно через один, зубами. — Справная. Я бы пощупал.

— Размечтался. Твоя очередь последняя, не сомневайся, — ехидно заметила женщина в испачканном углем переднике. — Ишь…

Эвер подвинулся ко мне, заслонив плечом.

— Эй, вы! Я спрошу с того, кто мою сестру обидит!

В толпе засмеялись.

— Тоже, спрашивальщик, ты до иного обидчика дотянись…

Парень обиженно засопел.

Что ж, все равно спасибо, Эвер…

— Ладно вам, — сердито бросила одна из женщин, — жалко девку. Разве можно ущербную обижать, Провидение отвернется! Что за глупые…

— Вот молодой лир приедет, так ему и скажи… — посоветовал ей кто-то.

— А красивая, точно говорю.

— А чего так смотрит? Нет, погляди, как смотрит…

Они думают, что я глухая?..

И тут произошло нечто, что отвлекло зрителей от моей скромной персоны: из-за угла вывернула телега, запряженная парой лошадей, лошадьми правил рослый возница, а по бокам ехали два вооруженных мордоворота, одетых примерно так же, как стражник на воротах, но без копий. В телеге стояла клетка. В клетке сидел человек.

Возница придержал лошадей, и, нагнувшись, заговорил с кем-то подошедшим.

Женщина в фартуке всплеснула руками:

— Поймали-таки!

— Эх, дурень! Добегается… — пробурчал тот, кто возжелал меня пощупать.

Я не могла глаз отвести от бедняги в клетке, и сердце замерло, словно от предчувствия… чего-то. Нехорошего?..

Молодой мужик. Плечистый, наверное, рослый. Небритый, весь какой-то побитый, поцарапанный и пыльный — не удивительно, в его положении. Волосы, темные и, кажется, довольно длинные и спутанные, завязаны в пучок сзади. Рубаха… и не поймешь, какого цвета. Руки связаны. Ну вот, еще и руки, клетки мало, что ли?