Английский парламент не раз оказывался объектом жестокой критики. Диккенс ненавидел парламент дореформенный и не изменил своего отношения к парламенту послереформенному. Бернард Шоу высмеивал английский парламентаризм при каждом удобном случае. Но свидетельство Бульвер-Литтона имеет особое значение. Он сидел в парламенте в отличие от Диккенса не на репортерской скамье, а на скамье депутатов - сначала слева, потом справа, и он не делает ни для кого секретом, что парламент, который он так хорошо знает "изнутри", - не более чем орудие в руках правящих классов, защитник всего, что идет на пользу верхушке общества. Конечно, здесь тоже немало ссор, но все это дела семейные...

В этих эпизодах романа Бульвер-художник побеждает Бульвера-политика.

Но все же объявить "Кенелма Чиллингли" политическим романом было бы заметным преувеличением. При всей разнородности его художественных тенденций преобладающую роль в его структуре играет все-таки роман воспитания. Разумеется, в подобном произведении важную функцию приобретает образ главного героя. Стернианская традиция имела здесь для Бульвера не последнее значение - ведь именно Стерн настаивал на сложности человеческих характеров и неоднозначности человеческих поступков. И Бульверу очень хотелось в данном случае пойти по стопам этого классика предшествующего столетия. Признаемся, что человеческие характеры не слишком удавались Бульверу. Герои "Пелэма", "Юджина Эрама" тяготели к тому, чтобы стать законченным воплощением добродетелей или пороков. В тех случаях, когда Бульвер пытался этого избежать, характеры чаще всего получались бледные, невыразительные. По отношению к Кенелму Чиллингли этого сказать нельзя. В его образе есть сразу и определенность и пластичность, его видишь и чувствуешь, и загадкой для читателя он оказывается лишь в той степени, в какой является загадкой для самого себя. Это и придает внутреннюю динамику роману, не слишком напряженному по сюжету, а порою и несколько рыхлому. Но это общий недостаток произведений Бульвера. В целом же, прочитав "Кенелма Чиллингли", нетрудно получить общее представление о творчестве Бульвера-романиста. Неполное, конечно, но ведь в распоряжении нашего читателя находятся и другие его романы. И, думается, ознакомившись с ними, читатель согласится с мнением В. Г. Белинского: "Бульвер - писатель не гениальный, но с талантом",

Ю. И. Кагарлицкий

ПРИМЕЧАНИЯ

{* В издании Блэквуда текст романа был разбит на три тома.}

В конце 1872 года Э. Бульвер-Литтон завершил свой последний роман "Кенелм Чиллингли". Автор еще успел прочесть корректуру последнего тома. Но увидеть свою книгу вышедшей из печати ему уже не пришлось: 18 января 1873 года Бульвер-Литтон умер.

В Англии у современников Бульвера-Литтона его творчество пользовалось любовью, и неудивительно, что на долю "Кенелма Чиллингли" выпал большой успех.

Популярность Бульвера-Литтона в России не уступала его популярности на родине. Можно лишь поражаться той быстроте, с какой появились у нас первые переводы этого романа. Известная во второй половине XIX века издательница и писательница E. H. Ахматова, выпускавшая в Петербурге в течение ряда лет серию "Собрание иностранных романов, повестей и рассказов в переводах на русский язык", уже в 1873 году опубликовала в этой серии русский перевод "Кенелма Чиллингли", вероятно, выполненный, как переводы многих книг, ею самой. Почти одновременно с этим изданием в Москве появляется в качестве литературного приложения к журналу "Русский вестник" другой перевод "Кенелма", законченный печатанием в начале 1874 года.

В последующие годы интерес к Бульверу-Литтону в России ослабевает, и в начале XX века его знают преимущественно как автора исторических романов "Последние дни Помпеи" и "Риэнци" да еще помнят, вероятно благодаря Пушкину, как автора "Пелэма".

Новый интерес к "Кенелму Чиллингли" возбудил А. М. Горький, который видел в герое этого романа человека, в высшей степени симптоматичного для своей эпохи. Горький включает "Кенелма" в проспект задуманной им серии романов "История молодого человека XIX столетия" и в письме к писателю А. К. Виноградову (от 1 сентября 1930 г.) называет его героя наряду с Сорелем и некоторыми другими в числе наиболее характерных литературных портретов молодого человека прошлого столетия. В горьковской серии роман вышел в 1932 году, в том же переводе, изданном Ахматовой.

Этот же перевод под редакцией Горфинкеля, вновь прошедший редактуру Л. М. Завьяловой, представлен в настоящем издании.

Стр. 7. Королевское общество (точнее: Лондонское королевское общество содействия естествознанию) - одна из наиболее старых научных организаций Англии (существует с 1660 г.).

"Общество антикваров" - общество, содействовавшее изучению английской старины (создано в 1572 г.).

Стр. 11. ...о его каледонском папаше.
– Каледония - старин-, ное название Шотландии.

Чартерхаусская школа - закрытая школа привилегированного типа, существует с XVII в. на территории так называемого Чартерхауса (в Лондоне), т. е. "Дома картезианцев" (в этом здании некогда помещался картезианский монастырь).

Стр. 12. Фокс Чарлз Джеймс (1749-1806) - английский политический деятель, пользовавшийся славой блестящего оратора и острослова.

Сэрлоу Эдуард (1731-1806) - английский политический деятель. Его обманчиво привлекательная внешность послужила поводом для знаменитой шутки Фокса, которую приводит здесь Бульвер-Литтон.

Юм Дэвид (1711 -1776) - английский философ и историк, стоявший на позиции субъективного истолкования принципов эмпиризма (основой познания считал идеалистически понимаемый опыт).

Беркли Джордж (1684-1753) - английский философ и епископ англиканской церкви, представитель субъективного идеализма, сводивший знание о внешнем мире к совокупности ощущений.

Стр. 13. Мускульное христианство - выражение, связанное с деятельностью английского романиста и публициста Чарлза Кингели (1819-1875), одного из представителей раннего "христианского социализма". Выражение "мускульное христианство" как намек на религиозно-социальные идеалы Кингсли появилось на страницах консервативного "Эдинбургского обозрения" в конце 50-х гг. Кингсли считал его обидным. У Бульвера-Литтона оно употреблено в ироническом смысле и обозначает тех, кто способен отстаивать свои взгляды с помощью кулаков.