В начале конечно же Серега с Юркой пытались учиться, и ходили даже на лекции, на которых честно дрыхли на задних столах в аудитории пуская теплую слюну по ним. Они пытались делать индивидуальные задания, хотя за многолетний опыт списывания в школе совершенно разучились это делать, да и сами задания были гораздо больше и сложнее чем общеобразовательные. Друзья также пытались посещать лабораторные занятия и защищать их. Сергей с Юркой писали курсовые работы, сдавали зачеты, и вы не поверите – ходили на дополнительные факультативы. Но все равно, они день за днем, месяц за месяцем, неотвратимо отставали от программы обучения, и были должны почти по всем предметам как земля колхозу. Причиной тому было регулярные загулы.

Не сказать, что до Новосибирска Серега с Юркой были трезвенники, нет, они довольно часто выпивали, особенно тогда когда не было шмали, но тут в Сибири, они столкнулись с повальным, жестким пьянством среди студентов. Они никак не ожидали, что многие студенты-сибиряки особенно из глубинки, вроде бы с виду ботаники в очках, на поверку оказывались заядлыми любителями зеленого змея. При всем при том это «хобби» нисколько не мешало им учиться в не последнем институте страны, где к знаниям студентов предъявлялись довольно высокие требования, и халява там точно не прокатывала.

Но лицом в грязь упасть было нельзя, и Серега с Юркой засучив рукава, а вернее залудив глотки, принялись с сибиряками опустошать различные емкости содержащие этиловый спирт. Наверное у жителей севера страны сказывалась многолетняя тренировка, а может они как то генетически были более «подготовлены», но факт остается фактом: Кубанские пацаны не выдержали этот спиртовой марафон и стали отставать на дистанции.

Не успев подчистить хвосты к сессии, Серега с Юркой были вынуждены сдавать ее не со всей группой, а уже после зимних каникул индивидуально. Если бы еще со своей группой сдавали, то была бы хоть какая то вероятность, что кто-нибудь из друзей-ухарей помог бы, решил бы какую-нибудь интегральную задачку, а так – без шансов. После множества безуспешных попыток сдачи первой сессии, декан Самолёта-строительного факультета подписал приказ об отчислении студентов Сергея Пожидаева и Юрия Еврафова, с формулировкой: «За неуспеваемость и систематические прогулы занятий».

Но на самом деле сдача сессии было уже чистое отмечалово – никто не собирался ничего сдавать, друзья уже давно решили бросить институт, и просто тянули время. Они точно так же как и Урка решили не возвращаться домой, а дожидаться призыва в армию, и им нужно было где-то перекантоваться. Выходило так, что на момент когда Андрею Воронину фортануло, и к его рукам прилипла сека вольтов, Серега с Юркой тоже были – псевдо студенты. И у них, как и у Урки были точно такие же птичьи права на проживание в 6-ом общежитии, в комнате за номером 912. Просто руководство института закрывало глаза на нелегальное проживание в общежитии отчисленных студентов мужеского пола зная, что весной все они загремят в армию.

Если уж до конца исследовать всю ситуацию сложившуюся около секи вольтов, то зеленая скатерть в виде газеты «Труд», не случайно появилась в комнате за номером 912. Когда «казаки», как прозвали Сергея и Юрку местные студенты заехали в общагу на абитуру, то помимо шестиструнной гитары, необходимого атрибута при сдачи вступительных экзаменов, у них было маленькое дополнение – колода атласных карт. Годами выработанная привычка резаться в карты на ерике, все же дала свои плоды. Правда там на ерике в секу играли на спички, или на край делов на фофаны,* пендали, приседания и прочее. Да и в общаге по началу были те-же ставки, но как-то незаметно параллельно отставанию по предметам двух друзей из Кубани, начала потихоньку проскальзывать мелочь на кону. И чем ниже казаки опускались в учебе, тем выше были ставки в секу.

Игровой контингент был не сразу расширен до всеобщажного масштаба. Начинали узким кругом: Казах, что был хохлом и когда-то медалистом, Леха Жилин, в последствии отошедший от игры, ну и зачинщики – Серега и Юрка. Нельзя сказать, что сибиряки не умели играть в секу, но как и любое «хорошее дело» его нужно было лоббировать. Как вы уже догадалась «менеджерами» по внедрению в студенческие массы этой карточной игры, выступили два жителя юга страны. И в комнате за номером 912, в начале стали появляться студенты из соседних комнат общаги. Потом одногруппники, далее однокурсники, а затем и вся общага оббивала порог этой комнаты. Любителей пощекотать нервы и охотников за фортуной хватало. Так что комната за номером 912 стала больше походить на проходной двор, что и послужило поводом для миграции ее полноправного жителя Лехи Жилина, который как ни странно все еще хотел закончить первый курс. А когда Серегу и Юрку официально отчислили из института, то был сменен «график работы» 912 комнаты. Теперь она принимала всех желающих потратить свои кровные с десяти вечера, до шести часов утра, а потом оба крупье с юга просто дрыхли.

Но было в этой игре одно железное правило, которое Серега с Юркой привезли с собой из ерика, и которое сформировалось там, на лавочке, под сенью больших вишневых деревьев – не мухлевать. Только фарт и только крепость нервов, были неотъемлемой составляющей этой на самом деле простой игры. Никакой фальши и подстав – это жестко пресекалось в том мире откуда приехали мальчишки. Конечно же, это был результат может не совсем здоровых и правильных отношений между пацанами собиравшихся на лавочке под вишнями, но зато честных и искренних.

Так, среди многообразия лиц, которые часто менялись, а иные лишь единожды нарисовавшись уж более никогда не появлялись, в комнате 912 с завидным постоянством появлялось лицо называвшее себя – Руслан Халилов. Он был студент 4-го курса совсем другого факультета, и уж никто не помнил как он оказался в комнате, и кто его привел. Но с таким же завидным постоянством при его появлении многие «любители погорячее», оставляли в своих карманах только бублик, вернее дырку от него. Сергей давно заподозрил, что Русик не чисто играет, но уличить его в этом никак не удавалось. Вот с тех пор как Сергея начали терзать смутные сомнения, он неприметно стал следить за телодвижениями Халилова.