После того как уехала Графа мама, все же оставив огромные баулы с продуктами и шмотками, Сергей получил очень неприятное хотя и заслуженное письмо от своей матери. Разобидевшись на нее, он отправил ответное послание в котором вел себя как оскорбленный гусар, решив больше не возвращаться домой до самого призыва в армию.

Идя строго по проторённой Уркой дороге, он с Юркой поехал на железнодорожный вокзал разгружать какие-то пустые ящики из под бутылок. Но жители юга страны в отличии от Уральского друга, с первой ходки поняли, что пустые деревянные ящики – это не их конёк. Что в этом деле перемещения предметов в пространстве есть какой-то подвох: таскаешь-таскаешь их, а как стоял вагон набитый ими под завязку, так и стоит. И получив к вечеру по засаленной трешке,* они уехали с вокзала еле волоча ноги, чтоб уж более никогда туда не возвращаться.

Сильно сократив дистанцию «разгрузка-погрузка», и продолжая идти проторенной дорогой Воронина, друзья начали мелко-оптовую торговлю импортными струнами на гитару. Натурально, жировка с этих причиндал Орфея была так себе: в натяг только хватало питаться в дешевой студенческой столовой. Зеленое сукно было по прежнему главной статьей дохода, которая позволяла приобретать спиртные напитки, сигареты, делать походы в кино, ну и оставалось еще на всякое туда-сюда.

И вот наконец Серега с Юркой получили повестки о том, что им надлежит пройти службу в Советской Армии. Урка к этому времени уже топтал кирзовыми сапогами бескрайние просторы СССР, а Казах бегал по институту пытаясь восстановиться. Ему было только семнадцать лет, и поняв, что грубанул с портвейном и с секой, и что ему целый год нужно что-то делать брал приступом кафедру утверждая очередному пойманному им преподавателю, что он нагонит и все сдаст.

Так-же к этому времени наступило примирение между родителями и их непутевыми отпрысками, и Серега с Юркой полетели домой, чтоб попрощаться с ними, а за одно и с кентафуриками, которые по прежнему протирали штаны на лавочке под большими вишневыми деревьями. Уже была середина июня, и старые вишни расправили еще могучие плечи, укрытые темно-зеленой плащаницей. Попив водки и поплясав на своих же проводах в армию, простившись с родителями и друзьями, Серега с Юркой полетели обратно в Новосибирск, чтоб выполнить долг перед страной.

Правда долги они отдадут разные: Юрка через полгода будет комиссован. Он попадет в Ленинградскую область в ПВО, где его изобьют до полусмерти деды. И частично потеряв зрение он вернется домой инвалидом третьей группы. А Серёга отдаст интернациональный долг в далеком Афганистане, и вернувшись оттуда почти год не будет разговаривать, замкнувшись сам в себе. Но потом все таки оттает, и как большие вишневые деревья после долгой зимы стряхивают с себя серость, облачаясь в бело-зеленое платье, так и он скинет с себя мир теней окунувшись в благоухание фруктовых деревьев и молодости. Но это будет потом, ну а пока…

Ну а пока двое друзей усердно готовились к проводам в 6-ой общаге, в комнате за номером 912. Надо было проставиться по взрослому, тут не до зеленых соплей, сюсюкаться никто не собирался, и поэтому был куплен целый ящик водки, восемьдесят штук заварных пирожных и торт. Я вижу немой вопрос у вас читатель: «Причем здесь пирожные и торт?» Хотя кто-то задастся и таким вопросом: «Целый ящик?» Но как правило ящик отчего-то вопросов не вызывает.

На самом деле на этот вопрос ответить несложно. Хоть и предстояло Сереге с Юркой служить в армии, но они были по сути еще дети, и попросту хотели напоследок наестся вдоволь таких сладких, таких вкусных заварных пирожных, которые продавались внизу в буфете. В результате после приобретения ящика водки, когда встал вопрос о закуске, совсем недолго поспорив оба жителя юга поддавшись искушению спустились в низ в буфет, чтоб скупить весь латок с пирожными. И почему-то на оставшиеся как говориться без сдачи, купли еще и торт. Да, такой вот симбиоз детства и алкоголя, который нарисовался на вечернем столе в виде торта стоящего по середине, и обложенного заварными пирожными. Тут же была бессменная сковорода с жареной картошкой, а вместо чайника с чаем и чашек, казалось бы так уместными здесь, были граненные стаканы и бутылки с водкой (граненые стаканы по такому случаю были собраны со всей общаги).

Так уж вышло, что Графа забирали первого. Сергею надлежало явиться в Ленинский райвоенкомат города Новосибирска через два дня, так что это были по сути проводы Юрки. Общага была уже почти пустая: одни студенты сдав сессию уехали домой, другие – в стройотряд, третьи – на практику, и только должники выпучив глаза бегали с тубусами, папками, тетрадками по этажам, и скатывали друг у друга все подряд.

* * *

– За тех кто в сапогах! – выпалил Казах тут же проглотив полстакана водки. Он вместе с другими должниками бегал выпучив глаза и подчищая хвосты, и дело шло к тому, что его восстановят в институте. Только что закончив курсовой, он решил взять таймаут в учебном процессе думая, что завтра полюбому защитит его.

– Мы еще не в сапогах, Казах, – парировал его тост Граф, но на всякий случай тоже влупил полстакана, и жуя пирожное продолжил, – этот тост был за Урку.

– Ну да, – подхватил Сергей, – он сейчас где-то под Владивостоком. Вот только надо было хотя бы бутылок десять «Буратино»* купить, пирожное в горле стало, – как-то не в тему продолжил он.

– Да, без запивона кирдык, давясь сладкой, липучей и в тоже время смешавшись с водкой жгуче-отвратительной субстанцией, – поддержал Сергея Лява. Дело в том, что в то время по общаге ходила байка, что запивать спиртное очень вредно. И пацаны решили сберечь свое здоровье отказавшись от всяких напитков. Почему-то они думали, что пить водку без всякой меры это нормально, главное только не запивать.

– У меня есть брусника в комнате, – продолжил Лява, – сейчас морс бахнем будет полегче. Он тоже был на низком старте: Ему надлежало аккурат через пять дней явиться как говорят с вещами в Ленинский райвоенкомат.

Если считать его, Серегу, Графа и Казаха, то за столом сидело всего девять человек. Все они были такие же мальчишки охочие до сладкого, и как ни странно заварные у них шли под водочку за милую душу, вот только не хватало жидкости чтоб протолкнуть их. Выходит южане не ошиблись с выбором закуски – ни у кого из гостей она вопросов не вызвала, так же как и ящик водки.