Вика ничего не ответила ему на это. Судя по всему, она осталась при своём мнении, как и все остальные. А Славик, тем временем, продолжал всматриваться в свою колоду.

Карты в его руках смотрели на хозяина без единого намёка на хотя бы какую-то ассоциацию. Непонятные, даже где-то сумасшедшие, безумные картинки шевелились в его руках. Наконец, понимая, что сильно затягивает со временем, он выбрал одну-единственную карту и подкинул её вверх, со словами:

— Хэллоуин!

В ту же секунду карта его выросла до размеров колоды и прилипла к лилово-розовому небосводу иллюзии.

— Сейчас начнётся чертовщина, — произнёс Илья.

Виталик с ним согласился:

— Представляю, какие карты повыбрасываются.

— Ага!

Все игроки, включая и Вяземского с Гиляком, стали выискивать у себя самые мрачные и страшные сюжеты, которые у каждого из них ассоциировались со всякого рода нечестью. Первой с картой определилась Вика. На этот раз она быстро нашла у себя ту картинку, которая как нельзя лучше подходила под определение «хэллоуин».

За ней, почти синхронно, свои карты выбросили Илья, Ленка и Аня. Дольше всех на этот раз размышлял Виталий. Но вот и его рука мелькнула в воздухе. И уже все шесть карт очутились вверху, на одной параллели, будто огромные прямоугольные бусины на тонкой невидимой леске.

Славик, выполнив не хитрую манипуляцию и поводив руками в воздухе, перемешал карты. И в ту же секунду, громко, на сколько сам мог, крикнул:

— Раскройтесь!

И карты, одна за одной, развернулись лицом к игрокам. Сюжеты, разворачивающиеся на них, были, мягко говоря, жутковатыми.

На первой картинке изображался тёмный лес. Деревья его гнул сильный ветер, и страшные звуки доносились из мрачной чащи. Но вдруг, из самого сердца леса вышла маленькая, щупленькая девчушка. От каждого шага её, по обеим сторонам тропинки, по которой она шла, вырастали гигантские грибы. Неоновым светом горели их шляпки, освещая глубокую ночь. Розовые, синие, фиолетовые, салатовые. Каких только оттенков там не было. Но весь ужас этой картинки был сосредоточен в выражении лица этой девочки. Оно не выражало никакой паники или страха. Наоборот! Девчушка блаженно улыбалась, окружавшему её миру, и напевала себе под нос какую-то песенку.

— Эти грибы явно галлюциногенные, — прокомментировал первую карту Илья.

— Сто процентов, — хихикнула Ленка. — Иначе бы эта полоумная девчуля бежала оттуда, куда глаза глядят. А не улыбалась, как ребёнок из фильма ужасов.

Надолго задерживать своё внимание на первом сюжете игроки не стали. На соседней карте был пейзаж нисколечко не радостнее. Там повсюду царила поздняя осень. Наклонённая, ветхая лачуга со скудным огородиком, на котором тёмными скелетами росли оголённые деревья, уныло стояла на склоне холма. Порывистый ветер, то и дело, поднимал с земли опавшие листья. И только одинокая тыква, что оранжево-желтым пятном лежала на чёрной земле, опустевшего совсем недавно огорода, была последним ярким воспоминанием об ушедшем лете. Это странное сочетание оранжевого цвета в самом центре тусклой серой гаммы, было необычайным и интересным одновременно.

На третьей карте было всё намного веселее, чем на двух предыдущих. На сцене школьного театра играли дети. В ярких маскарадных костюмах они ставили постановку. Хотя зрителей, почему-то, не было видно.

— Странный сюжет, — вдруг сказал Виталий, — Пьеса идёт, а зрительский зал пустой. Для кого они играют?

— Где? — почти хором спросили коллеги.

— Да вон! На третьей! Куда все подевались?

— Очнись! Мы в «Ассоциалии»! — усмехнулась Ленка. — Здесь возможно практически всё, как мне кажется.

— А я вот думаю, что на этой карте художник решил показать то, как он видит нашу жизнь, — неожиданно ответила Вика. — Правда. Мне кажется, что это задумка автора такая.

— Что ты имеешь ввиду? — заметно оживился Виталий.

— Да то, что мы все с самого детства играем, уготованные нам роли. А зрителей почему нет? Так, судя по всему, мы с вами и есть те самые зрители.

— Отлично! Спасибо, Викусь, за подсказку! — захлопал в ладоши Виталий. — Ну что? Кто следующий хочет рассказать о своей карте?

— А с чего ты решил, что она? — Вика заметно нервничала, понимая, что выдала саму себя. Но всё же старалась сохранять невозмутимый вид.

— Такое пояснение за полминуты не придумаешь. Понятно же, что ты эту карту видишь не в первые. И думала над её сюжетом раньше.

На это Вика ничего не стала говорить. Сказал за неё Илья:

— Ну ты даёшь, старик. Сам же, на предыдущем ходу был на месте Вики. А теперь, выходит, в ту же ловушку и её загнал?

— А что? Спасибо Леночке, — Виталик посмотрел в сторону Савельевой и, подмигнув ей, продолжил, — Я на своей шкуре почувствовал, что это метод очень даже действенный. И почему бы им не воспользоваться?

— Потому, что это, как минимум, подло и нечестно, — на этот раз ответила ему Аня.

Но Виталий стоял на своём:

— На войне, как на войне…

— О! Нас уже двое, — воскликнула Ленка. — Кто следующий?

— Не дождётесь! — резко ответила Аня. — И твой поступок…

— Это моя стратегия! И хочу заметить, — Виталий деловито поднял вверх указательный палец правой руки, — Что я впереди вас.

— Это пока! — усмехнулся Илья. — И впереди ты благодаря не обману или стратегии. Просто тебе повезло.