— Не вздумай! — крикнула Вика. — Никому нельзя показывать свои карты! Или ты хочешь сразу в «Ассоциалию» угодить?

Ленка хмыкнула и уткнулась ноcом в свою колоду. Она как представила, что будет точно также, как заводная обезьянка играть отведенную ей роль целую вечность, то сразу перехотела раскрывать свои карты. И сюжеты, под действием страха и угроз Вики, уже не так бредово выглядели. Даже парочку, хотя и с натяжкой, можно было выдать за «охоту».

— Ладно, — наконец, сказала Ленка, — Я постараюсь что-нибудь найти.

— Обязательно нужно искать! — подначивала её и Аня. — Судя по сюжетам в моих картах, тем кто остался в игре приходится не сладко.

— Жуткое зрелище, — согласился с ней Виталик и подкинул свою карту.

Следом за нею, вверх стали подниматься карты Ани, Вики и Славика. А вот Ленка всё никак не могла определиться.

— Да бросай уже хоть какую-нибудь! — крикнул Илья, — Не тяни время!

— Чего ты на мня орёшь! — огрызнулась Савельева и продолжала рассматривать свои карты. Но, так до конца и не определившись, подбросила вверх одну из тех карт, над которой размышляла дольше всего. — Ладно!

И вот, карты всех участников выстроились в один ряд. В пяти метрах над головами игроков кружились шесть планет.

— Почему они не раскрываются? — спросила Аня. — Ведь все уже походили?

— Не знаю, — покачал головой Илья.

Вика тут же подсказала ему, что делать дальше:

— Нужно их перемешать. Ну, перетасовать, то есть.

— А как это сделать? — спросила Аня. — Кажется, Манекен что-то говорил на этот счёт. Но я ничегошеньки не помню.

— Да понятное дело, — язвительно, как она это умеет и практикует, сказала Ленка.

— Уж кто бы говорил! — заступился за Аню Илья.

— Да я бы и говорила. А что?

— Ну, что касается меня, то на твой счёт я бы рассчитывал в самую последнюю очередь. У тебя же в одно ухо влетело, а в другое…

— Что? — возмутилась Ленка. — Да ты кем вообще себя возомнил? Втянул нас всех в это болото. Ещё и умничает!

— А кому здесь ещё умничать? Тебе, что ли?

Тут уже Ленка разозлилась не на шутку.

— Послушай ты, ничтожество! Думаешь, поулыбался дочке Дымова и тебе дозволено всё?

— Ты зачем эти сплетни распускаешь?

— А сплетни ли это?

— Чистой воды! — твёрдо заявил Илья и добавил, — Всё! Я больше не хочу разговаривать на эту тему.

— От чего же? — подколол его Виталик и хитро улыбнулся, — Нам всем очень интересно послушать, что за шуры-муры ты с Дымовской дочкой крутишь.

— Послушай! — Илья стал понемногу закипать, — Во-первых, я даже имени её не помню. Она всего раз заглянула в наш новый офис, и я ей помог отыскать кабинет отца. А во-вторых, — Илья вздохнул и добавил, — Да какое это теперь имеет значение. Мы с вами здесь. И выберемся ли — это очень большой вопрос.

Илья поднял руки вверх, закатив предварительно рукава своей рубашки, и стал водить ими в воздухе, как будто раскидывал облака в разные стороны. Карты от движения его рук, стали менять свои места. И где чья теперь было совсем непонятно. Всё происходило очень быстро. Проследить за картой ведущего просто было невозможно. Они двигались в хаотичном порядке до тех пор, пока Илья не опустил руки.

— Что теперь? — осторожно спросила Аня.

Но Вяземский её как будто не слышал. Он был поглощён в какую-то едва осязаемую магию. Набрав воздух в лёгкие, Илья громко скомандовал:

— Раскройтесь!

И карты, одна за одной, повернулись к игрокам своими лицевыми сторонами. Игроки ахнули. Все сюжеты на них были живыми. Будто короткометражные фильмы или мультики, показывала им «Ассоциалия».

На первой карте, если смотреть слева направо, была изображена ветхая лачужка на опушке леса, из-за углов которой, то с одной стороны, то с другой выглядывало косматое чудище, с длинными клыками и когтями. Оно смотрело в сторону игроков, как будто выбирая себе жертву среди них же.

На соседней с ней карте, прямо навстречу игрокам, шагал огромный слон. На вид — самый обычный слон. Вот только вместо ушей у него были… крылья гигантской бабочки-махаона. Очень необычно.

На третьей по счёту карте небольшая группка пингвинов дружным строем перемещалась в голубой толще воды. К ней то слева, то справа подплывала проворная стайка мелких рыбёшек. Солнечные лучи рассекали прозрачно-синюю гладь моря и отражались в серебристых чешуйках рыбок. Они становились похожими на стрелы, выпущенные охотниками прямо в воду, или на гарпуны китобоя.