И этот умопомрачительный запах еды, от которого у меня сводит желудок. Голодные спазмы заставляют меня глотать слюну.

На секунду, я представляю, что здесь живет обычная семья. Двое детей и любящие их родители. Может быть, это правда. И захватчиков здесь нет. Я прохожу мимо кресла и оказываюсь у чулана.

Дверь заперта, и я уже собираюсь открыть ее, как слышу позади чьи-то тихие шаги. Сжимаю вспотевшими пальцами приклад винтовки и оборачиваюсь. На меня удивленно смотрит девочка лет тринадцати.

На вид, она как человек: распахнутые голубые глаза, темные волосы, и нескладная фигура.

Но на самом деле, это нечто иное.

– Не двигайся, иначе я размажу тебя по стене, как таракана, – угрожающе говорю я, – Ты меня понимаешь?

Девочка кивает, слишком опрятная. Слишком чистая, чтобы быть выжившей. Дикая ненависть наполняет меня. Я могу убить ее без зазрения совести. Нажать на курок.

Но если мне придется отстреливаться, я хочу иметь при себе полный магазин, и это останавливает меня.

– Встань в угол, – девочка выполняет приказ, никак не могу привыкнуть, что они не говорят, – Одно неосторожное движение и ты труп.

Она опять кивает.

Если перехватчик доложил обо мне, охранники прибудут сюда в считанные секунды.

– Сколько вас здесь? – допытываюсь я, обдумывая пути отхода, – Покажи на пальцах?

Девочка загибает четыре пальца.

От страха у меня сжимается горло. Чувствую себя в ловушке, и идея спрятаться здесь уже не кажется мне такой идеальной. К дому подъезжают несколько машин, и фары на секунду освещают меня. Хлопают дверцы, и дюжина ног несутся к входной двери.

Мое сердце почти перестает биться.

Я бегу к камину, и хватаю кочергу. Возвращаюсь к двери. С силой ударяю по замку. Еще один удар и еще.

Неожиданно кто-то касается меня рукой, и я едва не срываюсь на крик.

– Ванная комната, – девочка показывает куда-то в сторону, – Идти с тобой.

Июнь 2022 год

Кирилл

Роковое решение

Керосиновая лампа стоит на грубо сколоченном столе, тускло освещая тесное помещение вагона. В основном, все свободное пространство занимают кровати. На каждой лежит потрепанный матрас и плоские подушки. На стенах висят пожелтевшие плакаты «Мстителей».

– У нас заканчивается еда, – наконец, нарушаю я тишину, – И медикаменты.

– И что ты предлагаешь? – говорит Герман, свесив ногу со своей стороны постели.

– Выйти в город.

– Их перехватчики повсюду.

– Можно попробовать проникнуть в один из их домов, – настаиваю я, и все смотрят на меня так, будто у меня плохо с головой.

– Рехнулся, Док? – хмыкает рослый парень, густая борода скрывает половину его лица, и блестящие светлые глаза останавливаются на мне.

– Рабочих почти никогда не бывает дома, – не сдаюсь я, – Если не попадемся на глаза перехватчикам, охотники не появятся.

– Слишком рискованно, – присоединяется к разговору еще один мужчина.

– Умирать от голода мучительнее, – не сдерживаюсь я, и заставляю себя говорить своим обычным спокойным голосом, хотя мне хочется пробить кулаком стену.

– Мы это не разгребем, – качает головой мой друг, оранжевый огонек сигареты в его руке медленно тлеет.

Но он тоже думает об этом.

– Бывали дни и хуже.

Я знаю, что Марк согласится.

Мы живем в заброшенном метро больше года. Станция неплохо сохранилась, по сравнению с остальными. Захару здесь нравится. Да и я не жалуюсь. По сравнению с местами, где прятались мы, это воистину королевское убежище.

Меня прозвали Доком, и я имею право голоса.

Только если это не касается вылазок на поверхность.

– Их сотни, – Герман передергивает плечами, – А то и тысячи бешеных пчел, охраняющих свою матку.

– Мы не пойдем к Башне.

– Все это дерьмо собачье. Хочешь сдохнуть, иди, – Игорь отворачивается к стене, он все еще не пришел в себя, и я его не виню.

После встречи с захватчиками, я вытащил из его плеча пулю, похожую на зеленый шарик диаметром в несколько миллиметров. Она почему-то не взорвалась. Можно сказать, ему крупно повезло, но больше рисковать он не хочет.

Человек всегда беспокоиться о вещах, которые могут с ним случиться. Вторжение не смогло это изменить.

– Я «за», – Марк затягивается сигаретой, и табачный дым плывет в спертом воздухе, – Кто-нибудь еще? – я оглядываю собравшихся.

Больше никто не поднимает рук.

По правде сказать, я этому даже рад, и доверяю только своему другу. Если идти на такое рискованное дело, то уж лучше с человеком, который тебя никогда не бросит.

Ну, или хотя бы задумается. Это уже не плохо в нынешнем положении.