Передо мной появилась новая голограмма. Впору было щипать себя за ухо, чтобы убедиться, что я не сплю. Голубовато-зелёный камень роскошной огранки с прекрасным двойным лучепреломлением.

— Серендибит?! — с придыханием спросила я. — Но ведь здесь…

— Да, Мирна. Пятнадцать карат.

У меня закружилась голова. Серендибит такого размера доселе был неизвестен.

Прим. авт.: в настоящее время есть всего три огранённых камня голубовато-зелёного окраса: размерами в 0,35, 0,55 и 0,56 карата соответственно. Цена их колеблется от полутора до двух миллионов долларов за карат.

— Это эксклюзивные камни, Одхан. Официально их не существует.

— Теперь существуют. Они выставлены на аукционе в Найроби, три дня назад. Без указания места добычи, но с сертификатом подлинности от ювелира, который производил огранку всех камней в прошлом году. Только вот эльфийского ювелира мы не можем найти, он пропал без вести.

— Кто же владелец?! — я была заинтригована и не скрывала этого.

Милорд Кенхельм ответил не сразу. Он потёр пальцами лоб, как будто был чем-то сильно озадачен, затем устремил на меня взгляд своих янтарных глаз и задал встречный вопрос:

— Лорд Глоудейл показывал вам свою коллекцию драгоценных камней?

Опять прошлое… Да, показывал, и отрицать это было бессмысленно.

— Простите, если затронул болезненные воспоминания, Мирна. Но это важно — в том числе и для выяснения причины странных звонков на ваш айтел. Так считает и милорд Морни, приславший мне эти вот документы… Судя по реакции, вы никогда не видели данных камней?

— Не видела, Одхан. Я бы запомнила такое чудо.

— После смерти лорда Глоудейла и его матери была некоторая шумиха из-за наследства. Благотворительный фонд «Цветок Небиру», который существовал для финансовой поддержки заговора матрон, и которому Тилэйт Глоудейл завещала семейное состояние, был закрыт, а его счета — заморожены. Поэтому, согласно решению суда, уникальная коллекция драгоценных камней «разлетелась» по всей родне Глоудейлов. И вот теперь троюродный брат милорда Глоудейла выставил эти камни на крупнейший международный аукцион.

Как бы ни больно мне было снова возвращаться к теме «Цветка Небиру», в который и я вкладывала средства, нужно было слушать до конца. Я опасалась, что произошло что-то ужасное, и не зря.

— Вчера вечером он был убит. Просто застрелен пулей в висок во время прогулки рядом с торговым центром в Найроби. Средь бела дня, из наномеханической оптики с удалённым лазерным прицелом.

— Простите, Одхан, — честно созналась я, — я не понимаю, о чём вы говорите — это насчёт какой-то оптики с прицелом.

— Ах, да. Стрелок находился примерно за пять километров до мишени, вот что это значит. Стрелок не был пойман, оружие не найдено. — Пояснил Одхан. — Дом под наблюдением с момента первого звонка в парке. Я не думаю, что вас хотят убить, но вы что-то знаете, и это меня очень беспокоит, Мирна… Вы едете со мной в Архангельск, на международную конференцию по вопросам безопасности. Я не оставлю вас тут одну, это исключено. Там у нас будет время на встречу с милордом Морни. Вам приходилось бывать в Архангельске?

— Нет, ни разу.

— Вот и замечательно. Выезжаем завтра вечером. И… не подходите к окнам, Мирна. Жалюзи и шторы в вашей спальне я сегодня закрою сам. А сейчас… нам нужно совершить небольшую, но необходимую поездку.

Видя мои вопросительно приподнятые брови, милорд Кенхельм добавил:

— Вам понадобится зимнее пальто: нельзя ехать в спортивном пуховике и джинсах, не поймут.

Возражения были проигнорированы.

Поездка и вправду была недальней, но полной неожиданностью стало то, что в бутике женской одежды нас встретила… Да, эльфийка-дроу. На катке столкновение было кратким, а тут мне придётся стоять рядом с ней и терпеть её прикосновения и помощь в выборе одежды. Я непроизвольно сделала шаг назад, но не ушла дальше двери, потому что на плечи легли руки милорда Одхана, а сам он тихонько сказал мне почти в ухо:

— Мирна, подобное лечится подобным. Когда у меня в детстве болело горло, я объедался мороженым, и помогало. Я не выпущу вас отсюда, можете считать меня злым хозяином — как угодно.

Я только вздохнула в ответ на ослепительную улыбку Тёмной эльфийки, предназначенную, конечно же, посетителю, оставившему на парковке у бутика дорогой синий спорткар. Очевидно, что в глазах Тёмной любая особа женского пола рядом с таким вот посетителем, находилась на высоте, которая требует повышенного внимания. Так что я немедленно подверглась атаке обаяния, направленного на желание угодить потенциальным покупателям.

Первые десять минут мне было откровенно плохо, вплоть до тошноты и нехватки воздуха. Потом начало отпускать — под непрерывную оживлённую болтовню хозяйки магазина и одобрительное молчание милорда Кенхельма.

Результатом стало чудесное длинное пальто из модного в этом сезоне искусственного эко-меха с «лунным» оттенком, и зимние сапожки. В процессе выбора Одхан терпеливо сидел на диване для посетителей с чашкой чая в руке. Невольно мои мысли возвращались к той страшной сцене в салоне «Орхидея», но усилие воли и аура спокойного интереса, исходящего от моего спутника, сделали своё дело. Я выдержала примерку.