— Это не так, — настаивал он.

— А как тогда? Скажи мне, о великий и могучий Роман Колдер, что нужно сделать, чтобы попасть в ваш клуб? Я выросла с вами, ребята, защищала вас. Черт, парочке из вас я помогла расстаться с девственностью, но это ни черта не значит, не так ли?

Он покраснел. Сжал зубы. Она поняла, что наконец-то смогла задеть его "за живое".

— Это не игра.

— Когда дело касается тебя, то все превращается в игру, и тебе плевать, сколько придется обманывать ради того, чтобы выиграть. Ты обещал мне. — Она отступила на шаг. — Но, если мы нарушаем обещания, то я готова. Иди и расскажи все Заку, а я по-своему разберусь с убийством Мэда. Я уверена, что через пять минут Кэмп окажется под арестом, после чего вы будете допрашивать его, пока не уморите. Так что тебе больше не нужно меня защищать. Прощай.

В то время как Роман будет занят допросом Кэмпа, она отправится по адресу, который он записал на стикерах, и посмотрит, сможет ли узнать, что там мог искать Кэмп.

Роман расправил плечи и впился в нее взглядом.

— Ты остаешься в этой комнате, со мной. Разговор окончен.

— Да ни хрена. Ты не можешь удерживать меня здесь.

Он наклонился, вторгаясь в ее личное пространство, глаза потемнели и угрожающе блеснули.

— Смотри на меня.

— Да пошел ты. — Она кинулась к двери, распахнула ее и натолкнулась на массивную гору мышц в дизайнерском костюме.

— Я могу чем-нибудь вам помочь, мисс Спенсер? — Спросил агент Секретной службы.

Она сладко ему улыбнулась.

— Вы можете отвести меня обратно в мою комнату, специальный агент Джонсон. Я была бы очень признательна.

Огромный мужчина нахмурился и перевел взгляд на Романа, очевидно, спрашивая разрешения. Неудивительно, что через мгновение тот отрицательно покачал головой.

— Президент предпочел бы, чтобы вы остались здесь, так что теперь это ваша комната. Он обеспокоен некоторыми опасными личностями. На брифинге этим вечером было решено усилить охрану основной команды. Хотя, вам не о чем беспокоиться. Мы за вами присмотрим. Могу ли я попросить сотрудников принести вам что-нибудь? Возможно, чай?

Ей не нужен чай.

— Мне нужен острый нож — желательно, зазубренный — и брезент, пожалуйста. Ни к чему портить восхитительный Обюссонский ковер. Он ни в чем не виноват. В смысле, ковер. В отличие от моей жертвы. Он заслуживает крайне болезненного наказания.

Роман бросился к ней и оттащил от двери.

— Не обращайте внимания. Она расстроена, потому что в Великобритании не транслируют «Холостяка», а я рассказал, чем все закончится. Пожалуйста, когда прибудет Сандра с багажом мисс Спенсер, отправьте ее в гостиную.

С приторной улыбкой он закрыл дверь. А потом прижал к ней Тину.

— Ты правда хочешь, чтобы Сандра перенесла к тебе мои вещи? — Решительно вопросила Тина.

Если он серьезно настроен запереть ее в комнате, ей действительно понадобится нож.

— Я же говорил. Ты останешься здесь, пока мы не вернемся в Штаты, и это не обсуждается. Ты можешь попытаться прыгнуть через мою голову, но, как видишь, я убедился, что ты останешься здесь сегодня вечером, и каждую последующую ночь до самого отъезда.

— Ах ты чертов ублю…

— Это не обсуждается. — Он подошел ближе. — Что если я обещаю, что буду держать тебя в курсе всего, что узнаю о спецагенте Кэмпе?

Она прекрасно представляла, как это будет происходить. Он будет говорить ей то, что хочет, чтобы она знала, и ни словом больше. И позаботится о том, чтобы все остальное никогда не достигло ее ушей.

— И ты думаешь, я тебе поверю? Пошел ты в зад, Роман.

— Не так я планировал окончить этот вечер, детка. — Он понизил голос, его глаза потемнели от желания, когда он прижал ладонь к двери над ее головой и наклонился ближе.

Она не могла игнорировать его жар и притягательность.

Все тело предавало ее. У нее была очень, очень глупая вагина, потому что стоило ему произойти несколько слов этим брутальным голосом и послать ей соблазнительный взгляд, и у нее подкашивались ноги. Ее гормоны — тоже довольно глупые — заставляли кровь бежать быстрее, заявляя о своих желаниях. Ее соски затвердели.

Тина скрестила руки.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Я не могу держаться от тебя подальше. Я знаю, что ты ненавидишь меня, но ты должна признать, что одно нам удается исключительно хорошо.

Она не спорила с ним и не отступала. Она не собиралась доставлять ему удовольствие, показав, как он ее нервировал.

— Я думала, ты собирался поговорить с Заком.

Он закрыл глаза, сжав зубы.

— Дай мне хоть одну вескую причину, почему я не должен этого делать. Я пытаюсь поступить так, как лучше для тебя. Как лучше для Мэда. Дай мне хоть одну вескую причину, не рассказывать все Заку прямо сейчас. Что если Кэмп собирается убить его в Лондоне, а мы будем молчать? Как ты сможешь жить, если ему это удастся? Я не смогу.