– За правду не благодарят. Так вот. Не захочешь помочь мне добровольно, придётся заставить тебя сделать это.

– Каким образом? – усмехнулась Агнес, с интересом глядя на Юлию. Она работала, по семейной традиции, финансовым консультантом, обучившись многим премудростям хитрой профессии у отца, который, в свою очередь, принял эстафету от своего родителя, а тот – от своего. У Агнес была фирма и устоявшийся круг очень и не очень богатых клиентов. Чувствовала она себя в разговоре так же уверенно, как и в бизнесе, потому что знала наверняка, что покер со всеми козырями лежит у неё в кармане.

– Не думаю, что богатые люди долго останутся твоими клиентами, если узнают, дорогая, что твой диплом поддельный. Им, впрочем, и поддельного школьного аттестата будет достаточно, чтобы изменить мнение о твоей честности и порядочности – очень важных качествах финансиста!

– Откуда… – пробормотала Агнес и тут же замолчала. Лицо её побледнело. Медленно допив кофе, она также медленно отставила чашку и, немного придя в себя от неожиданности, ровно произнесла: – У тебя нет никаких доказательств.

– Напрасно ты так думаешь. У меня есть банковская копия перевода денег на личный счёт директора гимназии. Назвать сумму?

– Нет.

– Ну что, поговорим серьёзно?

– Что ты хочешь? Ограбить меня?

– Не говори глупостей. Никто тебя грабить не собирается. Я хочу, чтобы твой отец заплатил за то, что сделал с моей дочерью.

– Он ничего не соображает, как он будет тебе платить? Да и за что, не понимаю…

– Послушай, Агнес, с помощью твоего отца я научилась быть более прагматичной в делах, чем простая домохозяйка. Чтобы не ходить вокруг да около, выслушай мои условия. Я остаюсь жить в вашем доме как законная жена Альберта, пока мне не надоест. А надоест мне тогда, когда я умру.

– Это долго.

– У меня есть рукописное завещание Альберта, где записано пожизненное право на моё проживание в его доме после смерти хозяина. Насколько мне известно, другого завещания он составить не успел, поэтому по закону данный документ имеет юридическую силу.

– Покажи мне завещание.

– Я приготовила для тебя копию. Оригинал лежит в банковском сейфе. Для надёжности, – усмехнулась Юлия, протягивая Агнес два листа бумаги, сложенных вчетверо.

– Что там есть ещё интересного? – спросила та, откладывая листы в сторону, не разворачивая, – она знала, что отец никакого нотариального завещания не оставил, а о документе, написанном от руки, ей ничего не говорил.

– Он оставляет мне ценные бумаги, драгоценности и ежемесячную аренду с двух квартир, чтобы я могла оплачивать расходы за дом.

– Немного.

– Мне достаточно. Не забывай, что у меня ещё будет его пенсия.

– Он пока не умер.

– Именно поэтому я буду до его смерти распоряжаться всем тем, что у него есть. Если ты мне в этом поможешь, получишь половину арендованных квартир и дом в деревне. Если не согласишься – у нас с тобой будет долгий и громкий процесс. На нём ты потеряешь не только деньги, но и имя. А восстановить его тебе вряд ли удастся. Богатых клиентов ты тоже потеряешь – они перестанут обращаться в фирму, замешанную в скандале. Выиграешь ли ты процесс – тоже вопрос. Я разговаривала с адвокатом и он сказал, что наш случай очень серьёзный и однозначного решения он предсказать не может. Подумай над моим предложением – оно выгодно для нас обеих.

– Знает твой адвокат о…, ну, в общем, о платёжных документах за образование? – пристально посмотрела Агнес на собеседницу.

– Нет. Пока нет.

– Когда нужно дать ответ? – с натугой спросила Агнес, подзывая официантку, чтобы оплатить свой кофе. Юлия отвела её руку и протянула девушке купюру: Вместе. Когда официантка отошла, она сказала:

– Чем быстрее, тем лучше. Через неделю Альберта переводят в реабилитационный центр, где он будет заново учиться ходить. К этому времени я хочу достичь определённости. Думаю, недели тебе хватит для того, чтобы решить, что для тебя выгодней.

– Хорошо, – ответила Агнес, поднимаясь. – А что, кстати, с твоей дочерью? Ты сказала, будто отец должен что-то заплатить ей или за неё?

– У неё обнаружилась опухоль в мозгу, которая, по всей вероятности, образовалась из-за удара о журнальный столик.

– А-а-а, тот несчастный случай. – Агнес подошла к двери и открыла её, пропуская вперед Юлию.

– Это не несчастный случай. Твой отец пытался изнасиловать мою дочь, но был настолько пьян, что не сумел этого сделать и от злости толкнул Монику прямо на столик. Она ударилась головой и потеряла сознание.

– Жаль, что так случилось. Я позвоню в конце следующей недели. Прощай.

Развернувшись, Агнес пошла лёгкой походкой к машине, припаркованной недалеко от кафе. По её спине никто бы не догадался, что она только что пережила серьёзный удар и вынуждена принять никак не устраивающее её решение…

Операция Моники прошла удачно. Врачи подтвердили положительную динамику будущего. Они с Юлией живут в большом мюнхенском доме вдвоём. Альберт помещён в дом для престарелых с диагнозом ярко выраженное слабоумие. Он пребывает в своём мире, никого не узнавая и ни на что не реагируя.