– Нет, не забыла, - она полезла в карман джинсов.
– Чтобы не забыть...

Кейтлин протянула ключи от пентхауса. Когда Лукас не взял их, она обернулась и положила их на ночной столик рядом с ожерельем.

– Мне пора идти, - произнесла она после тягостного молчания.
– Муза выселяют. Он не может позволить себе платить за повышенную аренду с его пенсии. Он поживет со своей племянницей, пока мы не найдем ему другую квартиру. Это не самое лучшее решение: квартира племянницы маленькая, и она только что родила, но другого выхода нет. Я обещала ему помочь с переездом.

Она проиграла дело. Проиграла кому-то жадному и жестокому. Год назад этим человеком мог оказаться он. И он бы даже не знал о людях, кому причинил боль. Хуже того, его бы это даже не заботило.

– Я был не прав, Кейтлин. Не прав, разговаривая с твоим дедушкой, что скрывал, что мы все еще планируем купить паб. Я был не прав обо всем последние годы. Я больше не могу так жить. Не хочу. Я люблю тебя.

Кейтлин сжала глаза, чтобы сдержать слезы, которые все равно пролились. Он ненавидел ее слезы, и больше всего не терпел, что являлся причиной, тем, кто причинил ей боль. Когда она открыла глаза и посмотрела на него, он увидел гнев сквозь ее слезы.

– Ты не можешь говорить мне такое.

– Почему? Это правда.

– Черт возьми, Лукас. Неужели ты не понимаешь? Я злюсь на тебя. Ты обидел меня. Мою семью.

– Я знаю, и мне жаль. Намного сильнее, чем я могу выразить словами. Но это не меняет мои чувства по отношению к тебе. Я никогда не говорил женщине, что люблю ее. Никогда не чувствовал подобного. Я люблю тебя, - повторил он.

Она продолжала смотреть на него, ничего не говоря. Упрямо молчала. Поэтому Лукас сказал то, о чем они оба знали.

– И ты любишь меня.

Кейтлин не стала отрицать. Вместо этого она произнесла:

– Ты самоуверенный и высокомерный.

Он, улыбаясь, кивнул.

– Да.

– Требовательный и властный.

Мужчина усмехнулся и наклонился к ней.

– Ты же не считаешь это проблемой?

Она покраснела и облизала губы. Он был прекрасно настроен на ее эмоции по отношению к нему. Кейтлин была заведена, возбуждена. Но не готова сдаться.

– Ты слишком богат для меня.

– Не в этом дело.

Она сузила глаза, но мог заметить тень улыбки.

– Конечно, и в этом.

– Надень ожерелье, Кейт. Распакуй эти дурацкие сумки и останься со мной. Дай мне второй шанс. Пожалуйста.

Он взял в руки ожерелье и приблизился к ней, чтобы вернуть его на место. Его пальцы замерли, пока он притворялся, что не может справиться с замком, лишь бы только оставаться рядом с ней, касаться ее.

– Ничего еще не решено.

– Пока.

– Лукас...

– Давай, разберемся со всем вместе.

Лукас видел, что его слова не убедили ее, у нее есть, что возразить, но у него закончилось терпение. Он хотел Кейтлин обнять с того момента, как открыл дверь в пентхаус и увидел ее. Лукас обхватил ее за талию и притянул к себе. Ее руки поднялись к его плечам, и он боялся, что она попытается его оттолкнуть.

Но нет. Вместо этого, она обхватила руками за его шею, прижимаясь щекой к его груди. Лукас обнял ее крепче.

– Я скучала по тебе, - призналась она.

– Я тоже скучал.

Лукас наклонил к ней голову и поцеловал жестче, чем намеревался. Хоть она и была рядом, но он не мог избавиться от страха, что она уйдет. Он не может допустить подобного.

– Сними одежду, Кейт.

Она не колебалась, снимая свои брюки и трусики, расстегивая и стряхивая блузку, а следом и лифчик. Все это упало одной кучкой на пол. Пока она раздевалась, Лукас не переставал прикасаться к ней, гладя каждый участок обнажившейся кожи.

Как только она осталась без одежды, он приподнял ее подбородок.

– На постель. Поза распятого орла (прим.: в этой позе сабмиссив лежит на животе или на спине, его конечности расставлены в стороны и зафиксированы на поверхности).

Кейтлин задрожала. Ей нравился бондаж, нравилось быть связанной, беспомощной, в его власти.

Он не стал задумываться, что так он хочет запереть ее с ним. Если она будет связна, то не сможет сбежать. Даже если она поймет, что совершила ошибку, ей все равно придется остаться. Он, черт возьми, должен убедиться, что она никогда не захочет уйти.