Кейтлин продолжала извиваться, пытаясь освободиться, но у нее этого не выйдет, пока он ей не позволит.

– Не двигайся, - предостерег он ее.

Кейтлин хотела ему подчиниться. Правда, хотела. Но все, что с ней делал Лукас, было слишком идеальным, слишком умопомрачительным.

Она не собиралась с ним бороться, когда взбиралась на кровать. Ей очень нравился бондаж. Но она увидела что-то на его лице, что испугало ее так же, как и разбило ей сердце.

Лукас сказал, что любит ее. Кейтлин поверила ему и поняла, что осознать свои чувства и признаться в них было для него очень тяжело.

Не то, чтобы ей было намного проще в любовных отношениях. Пока Лукас охранял свое сердце с упорством питбуля, не позволяя никому проникнуть в него, Кейтлин поступала совершенно иначе. Она вручала свое сердце бесчисленное количество раз на блюдечке с золотой каемочкой все время не тому мужчине в надежде, что может быть он тем самым.

Сейчас они оба были испуганы. И это было очевидно. Он был незнаком с любовью, а она слишком часто обманывалась, а это значит, что они оба вступали на зыбкую почву.

Но они ни разу не колебались, когда дело доходило до секса. Это было прочным основанием. Возможно, ей не хотелось в этом признаваться, но это то, что у них было. Это и любовь, и надежда, что остальное тоже разрешится.

Это выражение беспомощности она никогда не видела у Лукаса. Он нуждался в этом моменте так же, как и она.

Лукас должен был найти в себе внутреннюю силу, и она хотела, о, ради всего святого, наконец-то, быть с тем мужчиной, который трогает не только ее тело, но и сердце, разум и душу.

Лукас подходил под это описание. Она не сомневалась.

Она дернулась, когда он выдавил холодную смазку прямо в ее задницу, а потом шлепнул по ней.

– Кейт.

Это было тихим предупреждением.

Оставаться без движения было невозможно. Все, что он делал, заставляло ее кричать, требовать больше, толкаться ему навстречу, а не наоборот.

Она думала слишком много. Опять.

Кейтлин закрыла глаза, отодвинула подальше все мысли, позволила себе расслабиться и чувствовать.

Анальная пробка, которую он выбрал, была больше той, с которой они обычно играли. На краткое мгновение, она задумалась, значит ли это то, что Лукас намерен взять ее так, трахнуть в задницу.

Эта мысль, как и все остальные, отступили в тот момент, когда он прижал кончик пробки к ее анусу. Она сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Ее действие было неверным, но она не должна об этом волноваться.

Лукас никогда не позволит ей причинить себе вред.

– Дыши, Кейт.

Она шумно выдохнула. По крайней мере, ей показалось шумно. В ее ушах звенело, кровь сильно пульсировала в ее венах. Так было постоянно: слишком интенсивно, слишком мощно.

Лукас был терпеливым любовником. Он доказывал это раз за разом. За каждым поступательным движением внутрь, которое производил он пробкой, следовало небольшое движение назад. Он давал ее телу привыкнуть к игрушке, и не торопился, позволяя привыкнуть к каждому более глубокому проникновению, которое делало ее более открытой.

Кейтлин перестала ощущать время: они могли провести в этой постели минуты или дни.

И вот с последним толчком самая широкая часть пробки погрузилась в нее.

Она охнула.

Лукас завершил овладение ее задницы поркой, той, которая заставило приятно зашевелиться игрушку внутри нее. Она застонала, моля его трахнуть ее.

Как она может одновременно чувствовать себя такой наполненной и такой опустошенной?

Когда порка закончилась, Лукас наклонился ниже и нежно поцеловал ее саднящие ягодицы, проводя теплым языком по ее пылающей коже.

– Я люблю тебя, - прошептал он.

Ее киска сократилась, на секунду Кейтлин задумалась, могут ли простые слова заставить ее кончить.

– Я тоже тебя люблю, - ответила она с облегчением, что, наконец, может их произнести.

Лукас в последний раз провел рукой по ягодицам прежде, чем опять подняться. Она расстроилась, когда он встал с кровати, но ничего не сказала. Девушка прекрасно понимала, что он возьмет ее тогда, когда будет к этому готов, и не на секунду раньше. И она также знала, что до тех пор он будет проверять ее возможности, доведет ее возбуждение до таких высот, которые Эвересту только снились.

Она удивилась, когда он вытащил из коробки тонкий вибратор.