Он ухмыляется, явно забавляясь.

— Не знаю, о чем ты. Но, как я уже сказал, вы останетесь целыми и невредимыми. Я хочу денег, и на этом все. Кроме того, я не настолько глуп, чтобы касаться одной из ваших женщин. Я не хочу оглядываться в страхе всю оставшуюся жизнь.

— Давай пожмем друг другу руки, — говорю я, протягивая ему свою.

Когда он подходит ближе, чтобы пожать мне руку, Сайлар вскакивает и бьет его сзади. Пистолет летит через всю комнату. Спенсер бросается за ним, в то время как Сайлар прижимает Джека к полу. Затем Спенсер приставляет пистолет к голове Джека.

— Бриэль, возвращайтесь с Кристиной домой, — приказывает Сайлар.

Я киваю, хватаю за руку свою лучшую подругу и ухожу оттуда. Понятия не имею, что они собираются делать, но знаю: Сайлар не убьет Джека. Я также знаю, что они вдвоем справятся с ситуацией по-своему.

Перед тем как покинуть номер, я слышу, как Джек говорит:

— Значит, Сайлар убивает бесчисленное количество людей и все в порядке? Я лишь хотел немного денег, чтобы начать новую жизнь. Худший человек здесь точно не я.

Сайлар убивал?

Бесчисленное количество людей?

Что?

Фред все еще ждет нас на парковке, мы запрыгиваем в машину и просим его подъехать к ближайшему бару.

Понятия не имею, что мне делать с только что услышанной информацией.

Я только знаю, что если бы не была беременна, абсолютно точно напилась бы.

— Где, черт возьми, ты была? — спрашивает Сайлар, притягивая меня к себе. — Почему ты не пришла сразу домой?

Пьяная в стельку Кристина спотыкается и улыбается Сайлару.

— Разве ты не думаешь, что из нас вышли отличные помощники? — Она входит в дом и зовет Спенсера.

— Мы пошли в бар, — говорю я, отстраняясь и глядя на него. — Я обещала Фреду, плюс мне нужно было время подумать.

— Кто такой Фред? — растерянно спрашивает он. Сайлар потирает затылок, смотрит в пол, затем снова на меня и говорит: — Ты слышала, что он сказал, не так ли?

Я не отвечаю, что, вероятно, само по себе является ответом.

Эмоции отражаются на его лице.

Грусть, беспокойство, страх.

Я не хочу, чтобы он боялся потерять меня и ребенка, но мой мужчина — убийца. Он забирал чью-то жизнь. Сожалел ли он об этом после? Он что-нибудь чувствовал? Сайлар сказал, что был охотником за головами, и я предположила, что он просто находил беглецов за деньги. Разве не это они делают?

Убийство сделало бы Сайлара наемным убийцей.

Я по уши влюблена в киллера.

Кажется, я не умею выбирать мужчин.

— То, что он сказал, правда? — спрашиваю я, потому что мне нужно услышать ответ от него.

Он смотрит на меня, пристально вглядывается в лицо и говорит:

— Да.

И именно этим одним словом он разбивает мне сердце.

Неужели все это время я была так глупа? Это было очевидным, но я не догадалась? Возможно, потому, что не хотела знать. Не знаю, какого черта я делаю...

Я кладу руки на живот. Знаю, Сайлар никогда не сделает мне больно. Честно говоря, не представляю, что он может причинить кому-то боль без необходимости. Как тогда, когда мы были в опасности. Я кладу руку ему на грудь, где бьется сердце.

Я знаю этого человека.

Действительно знаю.

Разве наше прошлое определяет нас?

Нет.

Но это... это совсем другой монстр.

Он убивал.

Как можно в итоге остаться прежним?

Никак.

— Нас обучали, — говорит Сайлар, на его лице появляется выражение боли. — С того момента, как дядя взял под свою опеку, он начал обучать нас быть его маленькими солдатами. Я говорил тебе это. Но я не рассказывал, что он научил нас убивать. Он был киллером. Он убивал за деньги и хотел, чтобы мы делали то же самое. И я делал. Я не горжусь этим, Бриэль. На самом деле, мне стыдно. Но прежний я остался в прошлом. Теперь я другой человек. Ты же знаешь, я бы никогда не сделал тебе больно.

— Знаю, — быстро говорю я, чувствуя, что ему важно это знать.

Тем не менее, мужчина передо мной, похоже, не самый хороший человек.

Однако он хороший для меня.

Это похоже на сумасшествие.

— Мне нужно подумать, — говорю я, глядя на него. — Я ненадолго пойду домой, Сайлар.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, — быстро говорит он. — Останься, Бриэль. Поговори со мной. Мы можем решить это.

— Мне просто нужно немного побыть одной, — говорю я, глубоко вздыхая.