Иона на самом деле другая – эта девушка. Таких немного. Девушка, которая неожиданно для себя делает ради него то, что никогда не делала для мужчин. И это не про секс, который, кстати, у них совершенно иной – знаете, когда оба смотрят в глаза друг друга, ищут в их бездонности границы, где заканчивается любовь, и, не найдя, умирают. От нежности. Одновременно. У вас было такое? Вы счастливая – это удел избранных. Многие, поверьте, не испытывали этого никогда. Ну да, за ними ухаживают, дарят подарки, есть внимание, привязанность, секс, но нет этого взгляда, особого, в котором хочется остаться навсегда.

Моя дочь.

Фото: Галина Набатникова и Геннадий Гранин

Из моих воспоминаний:

Как-то сидел в ресторане «Пушкин» – неплохое место для «романтик» – и наблюдал за парой. Ей под тридцать, ему за сорок. Ухоженны, элегантны и приятны внешне. Красивая пара. Плюс – дорого сервированный стол, свечи, букет цветов, соответствующая музыка. Словом, классика. И можно было бы любоваться ими, но… уж чрезмерно подобострастным выглядел кавалер. Стул девушке отодвигает и придвигает; вскакивает, когда она поднимается из-за стола; зажигалку подносит мгновенно; вино доливает, едва она отпила из бокала; угодливый смех, суетливость жестов; во взгляде едва затонированная похоть. И постоянная слащавая улыбка, залипшая под носом. «Как только лицо выдерживает», – вспоминаю слова Жванецкого.

А ведь все вроде правильно, все согласно этикету ухаживания за девушками. Но были в поведении этого человека какая-то манерность и приторность, граничащие с излишеством. Он так подобострастно и старательно ухаживал, что по всему было видно – «волшебства» между ними еще не случилось.

«М-да, – подумал я, – этот настолько галантен, что не удивлюсь, если он проводит ее до туалета и откроет там перед ней дверь». Вы не поверите, он так и сделал.

Фальшиво? Да. Но поразительно то, что она останется с ним, будет секс и надежда, что он подарит ей стабильность, которую ищут многие девушки. Потом, правда, уже будучи замужем за таким ухажером, имея от него ребенка, будет жаловаться своим подругам, что «не хватает бабочек в животе», и риторически вопрошать «где же найти любовника».

Но я о другом, вернее, о другой, о той. Для него она действительно иная, необыкновенная, для окружающих – ненормальная. Она дарит ему цветы без повода; пишет сообщения «спасибо за вечер», находясь рядом с ним; приезжает в четыре утра просто сказать «люблю» и уехать; в ресторане берет пальто у портье со словами «я сама хочу одеть своего мужчину»; назначает свидание и забирает его в парк на пикник, после нескольких лет (!), прожитых вместе; прилюдно в кафе обрезает новое платье только потому, что ему нравится покороче; оставляет для него забавные рисунки; сочиняет трогательные стихи и обклеивает всю квартиру стикерами «я люблю тебя – я ненавижу тебя – я не могу без тебя». Вы когда-нибудь получали сообщение: «Если бы ты знал, как я люблю тебя, ты бы заплакал». Ничего нежнее я не читал.

Многим покажется это странным, но разница в возрасте не мешает этим двоим находить общие интересы: слушать Антонова и De Phazz, смотреть фильмы арт-хаус и дурацкие сериалы, ходить по ночам в клубы и осенью по грибы; не любить «оттенки» Эрики Джеймс, но перечитывать «Маленького принца»; играть в домино и посещать уроки танца хастл. Если происходит недопонимание или расхождение во мнениях, чаще по пустякам, он начинает называть ее исключительно «мелкой», а она его – «ретро-другом». Любимым ретродругом.

Правда, случаются и «серьезные» разногласия, например, когда он отказывается учиться кататься на роликах или скейтборде или прыгать с тарзанки. Тогда из ретродруга она превращает его в «ретрограда», говоря, что ничего общего у них нет, отныне им не по пути, переходит на другую сторону улицы и минут десять демонстративно дуется. И оба понимают, что им просто очень хорошо вдвоем.

Посмотрите фильмы «Эмили Мюллер», «Артист» или «Прогулка» Алексея Учителя – это о таких девушках: совершенно замечательных, красивых, обаятельных, сумасшедших, необыкновенных и, по определению одного из героев «Прогулки», «точно, с придурью». А еще, по его же словам, уникальных – «А другие никому не нужны».