– Спасибо, Ричард. Ты знаешь, а я рада, что ты был в моей жизни. Я ведь ни на что большее не надеялась.

– Нет! – он начал раскачивать головой со стороны в сторону, с каждым новым качком – все сильнее и сильнее. – Нет! Ты меня не так поняла. Я хочу тебя! Сейчас и всегда. Но это не значит, что у меня больше нет к тебе никаких других чувств. Они есть. Просто я не знаю, что это.

– Что бы это ни было, Рич, но точно – не любовь.

Я ушла в ванную, а он так и остался сидеть на полу. В ванной еще раз взглянула на свое тело. Конечно, он хочет меня. Конечно. Это идеальное тело, и я улыбалась своему отражению в зеркале. С этого момента решила, что больше точно никаких непонятных отношений. Только любовь и только по любви. О, Боже! А ведь со школьных лет я больше никого и не любила! И были ли те чувства любовью? Как все странно и запутано. Мне стало легко и спокойно. Будто я сама перерезала ленту, которая обвивала мою тонкую шею уже второй год.

Когда я вышла из ванной, Ричарда уже не было. В открытом пустом чемодане лежала записка: «Найди свою любовь, Эми. Ты этого достойна».

На улице ветрено. Как-то даже пробирало до дрожи. Такси стояло у обочины. С чемоданом пришлось непросто. Впервые он был так сильно набит вещами и так много весил. Я ведь еду начинать новую жизнь, правильно? Свою машину я оставила Лизе и на прощание обещала привезти из ЛА соленый запах свободного океана. И привезу, обязательно.

По дороге в аэропорт заставила мысли покинуть мою голову. Абсолютно все. Смотрела на огни ночного Нью-Йорка, поднимала глаза вверх, пытаясь увидеть, что же происходит на крышах небоскребов, но так и не смогли ничего разглядеть. Небоскребы. Они такие могущественные и одинокие одновременно. Огни вечно неспящего города были одинаково яркими и отличались только цветом: красные, желтые, зеленые, небесно-голубые. Разные.

Аэропорт. Водитель помог выкатить чемодан к главному входу, галантно раскланялся и пожелал счастливого пути. Для меня было важно, чтобы кто-то пожелал мне перед отлетом счастливого пути. Всегда было важно видеть в людях что-то хорошее, доброе, искреннее. Даже в тех, кто мне делал больно, я находила хорошее. Много хорошего. К примеру, Ричард. Он – прекрасный мужчина. Заботливый, умный, красивый, с отличным чувством юмора. Просто не мой.

– Вам помочь?

– А? – меня будто пробудили после долгого сна. Я снова глубоко ушла в свои мысли.

– Вам помочь донести чемодан?

Передо мной стоял молодой парень. Кажется, ему не больше двадцати лет.

– Да, он на колесах, – махнула я рукой, тем самым делая попытку отказаться от помощи.

– Давайте, – он молча схватил тяжелый чемодан. Никогда бы не подумала, что у такого худого парня столько силы. Шла за ним, улыбаясь от осознания того, что мне встречаются такие люди, как этот парень. Хорошие люди. Правда, я не так давно пришла к выводу, что плохих людей нет. Это игры воображения или наше отражение.

– Здесь? – он обернулся ко мне и указал на свободное место.

– Да, поставьте здесь. Спасибо!

Он исчез так же быстро, как и появился. Вспомнила кое-что важное: «Никогда не отказывайся от помощи». Так мне всегда говорила мама. А я, глупая, сейчас хотела отказаться. Это была привычка. Дурная привычка.

Регистрация на рейс начнется через десять минут. Обычно я коротала время в аэропорту за чашкой кофе. Но кофе, по-прежнему, совсем не хочется. Люблю аэропорт за атмосферу спокойствия. Когда попадаешь в зону ожидания посадки, смотришь на жизнь под другим углом. Здесь она кажется такой размеренной, тихой, неспешной. Никакой суеты. Никаких ярких огней и небоскребов. На несколько минут все иное. Совсем иное. Люблю летать. Эта любовь родом из детства. Когда мне было восемь лет, я впервые поднялась в небо. А как я ждала этот полет! Отсчитывала каждый день в своем карманном календаре, зачеркивала красной ручкой цифры и представляла, как оно – быть выше облаков и смотреть на землю сверху вниз. Это были школьные каникулы и папин подарок: поездка в Канаду. В Канаде жила его сестра, тетя Молли. И тогда я впервые увидела ее. Свой первый полет не забуду никогда: пушистые облака, дома размером со спичечную коробку и Нью-Йоркский парк, который даже с высоты казался величественным. С тех пор я люблю летать и всегда с тем самым детским интересом смотрю на пушистые облака. Сегодня я буду смотреть в ночное небо. Буду создавать из огней разных городов причудливые формы. Иногда из огней ночного города получаются настоящие шедевры.

– Приветствуем в городе ангелов!

Меня оглушил звонкий мужской голос.

– Это Вам! – Он улыбался, будто ждал этой встречи всю свою жизнь. Будто. Я улавливаю фальшь с первого слова, первой улыбки, первого взгляда.

Улыбчивый мужчина в клетчатом пальто вручил мне небольшой, тщательно завернутый, бумажный пакет. Из пакета вверх поднимался сладкий аромат свежей выпечки.

– Что это? – я стояла растеряно с пакетом в руках и с интересом заметила, насколько не подходило ему это пальто. Оно было велико. И желто-черная клетка. Нет, это не его.

– Круассаны. Свежие круассаны. Только что из пекарни, – улыбка на его лице оставалась прежней. Фальшивой и слишком натянутой.

– Ах, круассаны. Ну, спасибо, – я открыла пакет и опьянела от запаха. Кажется, это был абрикосовый джем. Обожаю абрикосовый джем.

– Мне сказали, что вы будете голодны. Вот я и купил парочку круассанов. Вы же не сидите на диете, правда? – Улыбка сменилась на смех. Такой же фальшивый. Впрочем, это было неважно.

– А вы – Джеймс. Да?

– Да, Эми. Джеймс. – Он протянул руку, забыв снять черную перчатку. – Ох, простите. С дамой не положено, – перчатка ловко оказалась во второй руке.

Я протянула руку в ответ, сделала жест вежливости и быстро отдернула назад. Не любила рукопожатие. Поэтому во время деловых встреч никогда не подавала руку первой.

– Прошу в машину! – Джеймс махнул сжатой в руке перчаткой в сторону выхода и ловко схватил мой чемодан за ручку. Колеса загрохотали.

На часах – семь утра. Запах абрикосового джема усиливал аппетит. Я шла покорно за Джеймсом, отсчитывая про себя каждый удар колес чемодана. Каждый удар приближал меня все ближе и ближе к новой жизни.