– Наденька? Кто это? – Я попытался вступить в разговор. До сих пор я слушал его, не перебивая.

– Сейчас, сейчас, не спеши. Все расскажу, – дед глубоко вздохнул. Лицо его раскраснелось.

– Так вот, Николай! Была у меня в те годы любовь. Наденька. Надежда. Хрупкая, милая девушка. Мы с ней жили по соседству. Всякий раз, когда вспоминаю ее образ, во мне пробуждается гнетущая тоска, от того, что вся моя жизнь могла сложиться по-другому, согласись она встречаться со мной.

Я пытался ухаживать за ней, на свидания приглашал. Но, все безуспешно. Она была слишком обижена на нашу власть. А для меня другой власти нет и быть не могло. Родители у нее были из благородных. Жила она с матерью. Та учительницей работала в школе. А отец ее где-то сгинул еще в гражданскую войну. Она и раньше игнорировала мои знаки внимания. Ну а как узнала, что я поступил в училище, сразу же пресекла все малейшие ухаживания.

«Я не стану встречаться с тобой, Коленька! Неужели ты думаешь, что у нас будет что-то общее?! Лучше я умру, чем стану женой красного командира. Никогда! Ты слышишь? Никогда я не прощу их за то, что они сделали с моим отцом и нашей семьей».

– Вот такая была гордая и решительная девушка. Воистину из благородных. И эта ее недоступность делала мою любовь, мою страсть, еще сильней и безумней. Иногда мне в голову приходили фантастические, дикие мысли. Думал выкрасть ее из дома, увезти из Москвы куда-нибудь в лес, и жить там вдвоем: брать ее силой, пока не образумиться и не полюбит меня хоть немножечко. В общем, сумасшествие какое-то.

Дедушка посмотрел на меня.

– Что Коленька, не ожидал услышать такое от меня?

– Почему? Ты прошел войну и много чего еще. Я всегда думал, что ты человек необычной судьбы. Мог бы и раньше рассказать мне свою историю.

– Не спеши, Коленька! Сама история еще впереди, – дедушка разлил коньяк по рюмкам.

– Давай-ка, внучек еще коньячку выпьем, а то что-то в горле пересохло. Да и разволновался я из-за воспоминаний.

– Вот так я и жил в то время, как будто в наваждении. Все время даже на службе грезил о Наденьке, о своей несбывшейся любви.

А тут этот обыск! Когда он закончился, генерала увезли в тюрьму, а нас доставили в часть. Я же был младшим офицером и жил в казарме, как и мои сослуживцы. Помню, было уже утро, часов пять. Все устали и пошли спать, а я закрылся в туалете и только там смог безбоязненно рассмотреть обладателем чего я стал этой ночью.

– Вот полюбуйся, – дедушка бережно открыл крышку. Руки его немного дрожали, но глаза при этом светились торжеством. Через мгновенье он извлек из коробочки крупный, очень крупный камень.

Рубин!

Восхитительный рубин!

Огромный!

Красно-алый, завораживающе сияющий!

Он буквально излучал свет вокруг себя.

Притягивал мой взгляд.

Все вокруг сразу же померкло.

Мир перестал существовать.

Вернее сосредоточился весь в этом камне.

Молча и изумленно я смотрел на него не в силах отвести глаза.

– Ну что? – Дедушка положил камень в коробочку, но не закрывал ее. Он вопросительно посмотрел на меня. Было видно, что он тоже взволнован. – Впечатляет?

– Да! – еле выдавил я из себя. Этот камень ошеломил, как будто даже придавил меня к стулу.

– Налей себе еще коньяку, так будет легче. – Дедушка протянул мне бутылку.

– Я-то знаю, о чем говорю. Я в первый раз тоже дара речи лишился. Будто время остановилось. Я так и не помню, сколько тогда просидел в туалетной кабинке с этим камнем в руках. Может час, а может и больше.

– А потом, дедушка, что было дальше? – Я понемногу приходил в себя, но не мог оторвать взгляд от рубина. Это было настоящее чудо, без преувеличения волшебный камень.

– В тот же день после службы я на часок заехал домой к матери. У нас была комната в коммуналке. Там я спрятал рубин в свой старый ранец. Он лежал на крышке высоченного шкафа, и мама туда никогда не заглядывала. Это было опасно, держать такое сокровище дома. Но, носить его с собой было еще хуже. Не дай бог кто-то заметит. В общем, в первые дни натерпелся я страхов. А потом – ничего, привык.