– Это никуда не годится! – неистовствовал главный редактор финского ежемесячника «Потайная дверь», выполняя неописуемые манипуляции в воздухе моим мини-сочинением.

Без сомнения, вступив в новую должность лишь пару недель назад, он решил в корне изменить содержание и структуру нашего пятилетнего издания, чувствуя себя властителем душ всех сотрудников журнала. Если бы моя скромная рукопись попала к предыдущему редактору, то такой реакции точно бы не последовало. На что вы нас покинули, уважаемый мистер Снеллманн!

Скорее всего, дело было в том, что наш журнал приносил все меньше прибыли, зарплату начали выплачивать абы как, и наш редактор от бога мистер Снеллманн был переманен на другие литературные поля. Основной проблемой нашего журнала всегда являлась его мистическо-неопределенная направленность. Нашей задачей как редакционного штата было приоткрыть для читателя ту самую «потайную дверь» в мир неизведанного, мрачного и таинственного. Мифические события, нераскрытые секреты, забытые легенды, необыкновенные происшествия – все то, что беспокоило, зудело, подначивало и щекотало нервы простых обывателей, подавалось нами на блюдечке прямо к их будничному столу. Однако довольно трудно подавать на первое, второе и десерт новые и свежие загадки. Порой нам даже приправить-то было нечем! Все же ирреальные и паранормальные вещи не происходят по заказу каждый месяц. Оттого и наши тиражи стали заметно уменьшаться и таять. Солнце закатилось за тучи. На смену нашему старому и доброму Снеллманну пришел молодой и противный мистер Анконен. А моя небольшая миниатюра, посвященная пассажирам мрачной железной дороги Некрополис, в опасной близости балансировала рядом с мусорным ведром.

– Но здесь присутствует атмосфера! – защищала я свой загробно-веселый набросок.

– Что мне атмосфера! – раздувал щеки редактор, словно кто-то ему вставил в рот невидимые меха. – Мне не нужен аромат, мне нужно мясо!

Подобные изречения насыщали нашу редакцию с его первого здесь появления. Оставалось лишь не рассмеяться и с серьезным лицом воспринимать его критику. Сложно? Несомненно!

– Мистер Анконен, тогда вам следует объяснить, чего вы от меня хотите! – на свою беду выпалила я, наивно предполагая, что он ослабит свои позиции. Но не тут-то было!

Редактор хитро прищурил глаза и улыбнулся. Это всегда плохо кончается.

– Я хочу от тебя не обычной выдуманной миниатюры! – добавил бархата в свой голос мистер Анконен. – Тему ты взяла очень привлекательную. Похоронные поезда и пассажиры с билетами в один конец: что может быть лучше? Я думаю, ты знаешь, что и после того, как захоронения там прекратились (даже больше, чем полвека назад), странные слухи стали ходить по Лондону и его окрестностям. Люди, бродящие по кладбищу в старинных костюмах, буквы «V» на надгробиях, полупрозрачные гости, цветы и игрушки, появляющиеся из ниоткуда, – все это так и манит туристов с нездоровым интересом. Именно такими историями я хочу завлечь читателя. Но люди досыта наелись слухами и домыслами. Вот бы история взяла другой курс, велась бы от лица человека, который напрямую связан с этим…

Мистер Анконен выразительно посмотрел на меня своими ярко-зелеными глазами. По моей спине пробежали змеи.

– Лорен, я узнал совершенно случайно (ты же не удосужилась рассказать об этом сама), что ты… по совершенно удивительному и прекрасному стечению обстоятельств являешься племянницей Норы Рид – бывшей активистки «Общества Бруквудского кладбища», члены которого для всех желающих организовывали экскурсии в данном месте погребения. Благодаря их деятельности туристы с весьма экстравагантным вкусом могли узнать об истории кладбища и траурной железной дороги, а также о происходящих там нынче странностях.

Редактор выжидал, потирая руки. У меня же сердце ушло… Я даже и не знаю, куда оно могло подеваться.

«Пронюхал», – пронеслось в моей голове заказной телеграммой.

– Что ты знаешь об этом, Лорен?

– Что моя тетя была убита. – Кровь отхлынула от моего лица.

– А еще? – напирал мистер Анконен.

Я почувствовала себя как на допросе.

– Ей было шестьдесят. И у нее были странные увлечения. Думаю, закончилось бы все гораздо лучше, если бы она вышивала крестиком и пекла пироги.

– Это не совсем то, что меня интересует. Как она умерла?

– Я думаю, что вы это знаете. Ее тело нашли на аллее того самого кладбища, за которое она так радела. На тете было надето монашеское платье, а в руках она держала нефритовые четки…

– И ее глаза были выколоты, – закончил за меня мистер Анконен. – Ты права, я это знаю. Но как родственница, полагаю, ты могла бы сообщить больше, чем пишут в газетах.

– Мне нечего добавить. Убийство до сих пор не раскрыто, хотя прошло уже три года. Полиция предполагает, что это сделала группа сатанистов.

– Мне нужны подробности!

– Полиции они тоже нужны. Поверьте, у меня нет никакой сенсационной информации. Я была в гостях у тети Рид несколько раз, но она никогда не говорила о своем странном увлечении ни слова. К тому же, когда ее хоронили, мне было только 22 года. Сомневаюсь, что, когда я была младше, она бы стала делиться информацией о кладбище и его тайнах.

– Вот что мне непонятно… Ты уже год как работала в журнале «Потайная дверь», когда это случилось. Неужели у тебя не возникло желания узнать о загадочной смерти своей родственницы? Это все равно, что выращивать кофе и обходить стороной кофейные плантации. Невозможно!