Как оказалось, жить я буду в комнате тети Рид. При одной мысли об этом меня пробирает дрожь. Однако понимаю, что спальни всего две, так что выбора мне никто не оставляет. Но жить в комнате, в которой… Я даже не знаю, как выразить это… Может быть, дело в том, что все в этой комнате осталось неизменным со дня ее смерти. Это пугает. Хоть она и умерла три года назад, но все равно для меня это как-то дико и неприятно. Чувствую, если бы об этом узнал мистер Анконен, то сказал бы что-то вроде: «Тебе это только на пользу! Ты поймаешь нужный настрой!»

До этого дня я еще никогда не ночевала в ее комнате. С семьей мы обычно всегда располагались в той просторной спальне, которую сейчас занимает Шарлот с ребенком. В то время комната пустовала, а Шарлот жила с отцом Тобби. Сейчас даже не вспомню, как часто я вообще заходила в спальную тети Рид. Теперь же мне придется укрываться ночью ее одеялом. Мороз по коже…

Я забросила свой небольшой чемодан в угол, в компанию к рассохшемуся шкафу. У меня не было желания распаковывать все вещи, ведь ни в коем разе я не собиралась застрять здесь надолго. Хотя мистер Анконен сказал, что времени у меня «сколько угодно», но я прекрасно понимаю, что границы очерчены весьма жестко. Надо не дать себе забыть, что я нахожусь не в увеселительной поездке, а в командировке по заданию редакции. Может быть, это будет весьма нетрудно сделать – едва ли Шарлот захочет меня вытащить куда-нибудь. А других знакомых у меня в Лондоне нет. Тем лучше.

Думаю, не стоит удивляться, что всю ночь я ворочалась с боку на бок, не имея возможности выспаться. Меня терзали кошмары, въедаясь в мою голову так крепко, что и проснувшись, непросто оказалось от них отмахнуться.

Я была вся в холодном поту. Даже не могу представить, когда в последний раз со мной происходило подобное. Я словно не могла вырваться из сна. Стоило закрыть глаза, как я снова попадала в его цепкие лапы. Мне снилось, что я одиноко скитаюсь среди могил и все пытаюсь что-то отыскать. Но никак не могу. И вот, почти отчаявшись, я вижу пустую яму. Вглядываюсь в ее бездонную темноту… и вижу себя.

Только утренний свет мне позволил опомниться от всего пережитого в мире грез. Свет… Может быть, он так же был нужен моей тете? Трудно предположить, какие кошмары могли преследовать ее, учитывая частые прогулки по кладбищу.

Мысль о тете Рид стала липкой и неприятной. Все постельное белье казалось каким-то мерзким, слишком накрахмаленным. Навязчивый запах порошка так и норовил поселиться у меня в ноздрях. Распрощавшись с надеждой хоть немного понежиться в постели, я торопливо встала.

На кухне нашелся предназначенный мне завтрак и записка. Оказалось, Шарлот уже отвела Тобби в школу и ушла на работу (ее «карьера» застряла где-то на уровне книжного магазина). Я была благодарна судьбе за предоставленную возможность не объяснять своим родственникам, чем буду заниматься весь день и какие места мне предстоит посетить.

Не откладывая неприятное задание редакции, я влезла в кроссовки, накинула куртку, и каждый мой следующий шаг был направлен на сокращение расстояния между мной и Бруквудским кладбищем.

Согласно разметке на карте, я иду по Бэкшот роад до поворота на станцию. Насколько понимаю, этот поворот не про мою честь и стоит двигаться вперед. Проходя под железнодорожным мостом, начинаю осознавать, как далеко я зашла в деле, за которое божилась не браться. Три года пыталась не думать об этом. И вот результат – стою на перекрестке Сэметери Пэлс. И одна из трех предложенных дорог ведет прямо к Бруквудскому кладбищу.

Если бы я пошла прямо, то уперлась бы в забор. Возможно, что-то во мне пошатнулось бы и я уехала обратно. Но, разумно предположив, что глупо отступать, проделав такой огромный путь, я свернула влево, несколько обойдя перекресток.

Пробираясь вдоль ограды, я в сотый раз проклинаю выбор своего литературного поприща. Ловлю себя на мысли, что не могу найти вход или хотя бы лазейку. С одной стороны, я даже рада. Получается разглядеть могильные плиты, вижу сосны и ели, но все это словно через стекло. Я на расстоянии – это и обескураживает, и спасает меня одновременно.

В голове всплывают некоторые жуткие истории, которые мне удалось найти в интернете. Например, одна супружеская пара видела старомодно одетого человека у могилы, на которой был его портрет. Также существует много рассказов туристов (верить которым безоговорочно, конечно, не следует) о том, как они встречали на этом кладбище людей, наряженных в одежды прошлого века. Когда же они пытались позвать их, то неизвестные исчезали или скрывались за могильными плитами. Но ведь все это могло быть выдумкой, фантазией, и не более того. К тому же, возможно, это был аттракцион для туристов, придуманный для привлечения внимания тем же «Обществом Бруквудского кладбища». А двигать могильные плиты могли промышляющие тут сатанисты.

Но что делать с историями минувших времен? Как опровергнуть их? Откуда на заброшенных могилах детей могли появиться паровозики и куклы? Или кто после гибели невесты оставил у надгробия подвенечное платье? Еще больше меня беспокоила история о том, как в 1912 году произошла авария и очередной похоронный поезд сошел с рельс. Это бы не привлекло большого внимания, если бы не один инцидент: гроб с телом некоего Чарльза Хорсфилда вывалился из багажного вагона. Крышка открылась, и, к всеобщему ужасу, оказалось, что гроб пуст.