– Финансовый вопрос?

– Да, именно, так и скажите.

Гил вновь ушел, а я смотрел на то, как ест Генрих и думал, что моей беззаботной жизни, которой я пожил всего одно утро, скорее всего, пришел конец. Не смогу я оттолкнуть от себя этого мальчика. А, собственно говоря, почему? Можно прийти к капитану, рассказать про то, что обнаружил «зайца», и пусть капитан сам разбирается. Это – его корабль, и безбилетники – это его проблема. А сам буду крепко спать, по утрам буду делать зарядку, вкусно завтракать, помирюсь с миссис Донахью…

Нет, не смогу. Я и раньше не смог бы так поступить. А сейчас тем более. Я на себе понял, что просто знать, что ты смертен и действительно пройти через эту «процедуру» – это две разные вещи. Поневоле начинаешь ценить каждый прожитый миг. Поневоле начинаешь хотеть прожить этот миг хорошо, чтобы не было стыдно. Вот сейчас мне надо было выбрать, кем я хочу быть? Холодным аристократом, который с барского плеча накормил мальчишку-безбилетника и сбросил его на руки капитану? Или добрым, отзывчивым человеком, который откликнулся на бессознательный призыв о помощи и протянул руку навстречу? Каким я себе больше нравлюсь?

После того, как я задал себе последний вопрос, сомнений у меня уже не осталось.

В дверь постучали.

– Мистер Деклер, капитан готов сейчас поговорить с вами. – Это был Гил.

– Отлично, Гил. Я иду.

Генрих оторвался от омлета и посмотрел на меня.

– Не беспокойся, Генрих. Все будет хорошо, – успокоил его я.

Капитанский мостик представлял из себя помещение с большими окнами, которое находилось на той же палубе, где я разгуливал сегодня утром. От возможных пассажиров доступ к мостику отделяли перила. Эти перила были чисто символической преградой, так как перемахнуть через них было достаточно легко. Очевидно, вся надежда была на сознательность пассажиров и их умение читать, так как на перилах висела табличка «Внимание! Только для членов экипажа!». Мы со стюардом прошли мимо этой таблички, спустились на нижнюю палубу, а уже с нее по лестнице поднялись ко входу на капитанский мостик.

На мостике капитан Хемпсон, слегка наклонившись, стоял за столом и что-то обсуждал с другим морским офицером. За штурвалом, в синей, выгоревшей на солнце, форме стоял матрос, который время от времени, еле заметно шевелил рулевым колесом. Чуть влево, замер. Чуть вправо, замер.

– Какой у вас вопрос, мистер Деклер? – перешел сразу к делу капитан. Сегодня выражение лица капитана было на редкость угрюмым.

Я ничего не стал скрывать. Рассказал, все как было. Про удар по голове, про то, как Генрих довел меня до дома, про его регулярную помощь, про горе, которое его постигло и про свое решение помочь ему.

Капитан молча выслушал мой рассказ. При этом он продолжал задумчиво смотреть на карту на столе. Потом обернулся к стюарду, который, как оказалось, еще не ушел, и приказал ему, привести безбилетника.

Когда Генриха привели, то капитан первым делом спросил:

– Малец, ты взял мои часы?

Выражение лица и без того испуганного Генриха стало еще более испуганным. Он не в силах что-либо сказать так сильно замотал головой, что я испугался, что она может оторваться. Такая реакция по всей видимости убедила капитана в невиновности Генриха.

– Понятно, – продолжил он. – Так ты, значит, хочешь быть с мистером Деклером?

– Да, сэр, – наконец смог заговорить Генрих. – Мистер Деклер был добр ко мне, и я готов выполнять для него любую работу.

– Хорошо, – сказал капитан. – Иди, подожди мистера Деклера на палубе, а мы перекинемся с ним парой слов.

Когда Генрих ушел, капитан Хемпсон продолжил:

– Так случилось, что в свое время, я оказался в похожей ситуации, что и этот мальчишка. Был я тогда чуть постарше этого вашего Генриха. Только у меня не было под рукой доброго английского лорда, которому я мог бы служить дворецким, – он засмеялся и его хмурое выражение лица немного отступило. – Тогда мне пришлось тянуть лямку наравне с другими матросами.

– Сделаем так, – он взглянул на штурмана. – Будем считать, что этого мальца мы выловили при выходе в океан и подняли на борт, как терпящего бедствие. Ты, не против, Ингвар?

– Нет, сэр. У меня самого двое таких мальчишек. И каждый раз возвращаясь домой, я боюсь узнать, что они убежали на каком-то корабле, чтобы стать пиратами.

– Ну, тогда договорились. Могу поменять вам каюту. Она будет поближе к днищу, во втором ряду, но зато там будет двух ярусная кровать.

– Большое спасибо, капитан. Я готов оплатить проезд Генриха.

– Что вы такое говорите, мистер Деклер?! Я моряк! Я еще не стал такой скотиной, чтобы брать с терпящих бедствие плату за проезд! – возмутился он, но потом немного ослабил напор. – Каюта все равно пустует. Распроданы далеко не все билеты первого класса.

– Питаться он может с матросами, – продолжил капитан. – Но, если захотите кормить его по-другому, тогда это будет уже за ваши деньги.

– Спасибо, капитан, – что я еще мог сказать.

– Это вам спасибо, что берете на себя труд заниматься мальчишкой. Не пожалеете?