— Но я…

— Не лги или я сломаю твою руку, — пообещал Рихард, крепко держа ее запястье. — Поняла?

— Да, господин.

— Отвечай, откуда ты меня знаешь!

— Видела прежде, — она перевела дух, набираясь смелости. — В гостях у герцога Белого берега.

— А ты-то что там делала?

— Это мой дом. Я дочь главы рода, герцога Агнара. Мое полное имя Данавара.

— Хм, дочь, значит? — такой поворот судьбы удивил его. — Ты действительно можешь быть его дочерью, есть сходство. — Рихард немного ослабил хватку. — Хотя я видел подле Агнара только сыновей.

— Моей матерью была простая женщина, но герцог был добр, позволив остаться у него, когда я подросла. Он был не против того, что я считала его своим отцом.

— Что ты делала в конюшне, когда я заметил тебя?

— Хотелось бы мне забыть ту ночь, господин.

— Я должен знать! — Рихард был неумолим и сжал пальцы.

— Ой! — она вскрикнула от боли. — Я расскажу! Была поздняя ночь и лошадей что-то испугало. Они разбудили меня. Я спала на сеновале наверху… Услышав шум, выглянула. А там трое тащили что-то.

— Ты узнала троицу?

— Я никогда не видела их прежде, — Дана отрицательно покачала головой. — Они были одеты как слуги, но двигались как воины. Уверено. Когда я поняла, что тащат человека, а не мешок, ты вдруг посмотрел на меня… Ты был гостем отца и я узнала тебя, несмотря на побои. Очень испугалась, что кто-то осмелился поднять руку… — ее голос задрожал. — А потом… Из твоего рта хлынула кровь да так сильно, что все вокруг было залито ею! Поднялся крик, тебя потащили прочь. Они решили, что ты умер, господин. — Дана умолкла, потрясенная собственными словами.

— Вот как… — задумчиво пробормотал Рихард, нарушив долгое молчание. — Спасибо за честность.

— Что со мной будет? — она была готова ко всему, невольно представляя, как герцог смыкает руки на ее шее.

— Пока говоришь правду, ничего дурного с тобой не случится. Допустим, я верю тебе. Хоть мне и непонятно, что дочь Агнара делает в этом селении? Отсюда до Холодной крепости долгий путь.

— Когда я поняла, что на нас напали островитяне, эти падальщики поганые, — Дана плюнула со злостью, — я пыталась отыскать отца. Не знала еще, что он погиб. Его убили ночью, как и моих братьев. Их головы, нанизанные на пики, я увидела на рассвете. Еще вечером они были живы, а утром… — девушка нахмурилась, ей было тяжело говорить. Рихард терпеливо ждал. — Защитники крепости гибли один за другим. Они были слабы, не могли стоять на ногах и держать оружие. Их словно одурманили.

— Вероятно.

— Те, кто не пил и не ослаб, побежали к воротам. Их расстреляли лучники.

— Ты видела предводителя нападавших? Короля Ульвара?

— Нет, господин, — она покачала головой. — Когда предрассветная дымка, стоявшая над морем, развеялась, я заметила вражеские корабли островитян, идущие к берегу. Много-много кораблей. — Дана вздохнула. — Мне хотелось броситься с крепостной стены, но не хватило духа. Я убежала.

— Не женское это дело — умирать там, где мужчины потерпели поражение. Но как ты сбежала? Я хорошо помню крепость. Уйти из нее незаметно невозможно. Есть тайный ход?

— Все тайные ходы берут начало во внутренних покоях — туда мне было не добраться. Я спустилась по стене со слугами, которым хватило ума спрятаться во время резни. На ней есть место, защищенное от ветра. Нас не было видно ни с моря, и с суши. Мне об этом месте рассказал Дерек, — ее глаза невольно наполнились слезами.

Когда Рихард гостил у Агнара, среди сыновей тот не без гордости указал на юношу с таким именем. Дерек был широкоплеч, крепок, учтив и приятен в обращении. Агнар возлагал на него большие надежды. Должно быть, Дана много времени проводила в обществе брата, если у нее была схожая с Дереком манера щурить глаза.

— Как Хельмех пал, на Белом берегу не осталось безопасных мест. Корабли островитян прибывали один за другим. В порту ими кишело. Весной и летом я скиталась по селениям, но любители рыбьих потрохов продолжали искать меня. Вместе со слугами я отправилась дальше. В твой край, господин.

— Осенью? Когда дожди льют один за другим?

— Да, господин. Это было безрассудно, но один из слуг знал о малохоженой дороге и был уверен, что сможет провести нас. Мы доверились ему, но вскоре потеряли тропу. А потом мои спутники один за другим заболели черной лихорадкой.

— Почему же вы не остановились в каком-нибудь поселке? Моя земля — это не только леса и болота.

— Мы забрели в глухомань и ни разу не встретили и следа людей. Всю осень блуждали по одним и тем же местам окруженные топью. Заболевшие ослабли и не могли идти. Я оставалась с ними до конца, но ничем не могла помочь. Когда умер последний, я просто пошла вперед, положившись на судьбу.

— Отчего же ты не заболела?

— Я молилась духам топи, чтобы они пощадили меня. Иной раз мне казалось, что смерть близка. Было страшно, — призналась Дана. — Страшнее, чем в крепости, захваченной врагами. Жуткие лесные твари с наступлением темноты кружили вокруг. Они не пересекали границу света от костра, но я слышала их дыхание, а утром находила невиданные следы. Я почти отчаялась, как вдруг мне удалось снова отыскать дорогу. Выйдя из леса, я увидела это селение и осталась здесь. После осени, проведенной среди болот, господин, у меня не было сил идти дальше.