Глава 8

Еще было совсем темно и только отсвет вскоре восходящего солнца взбудоражил небо, просвечивающееся сквозь голые ветви мертвых деревьев, а Азолина была уже на ногах. Она подошла к Оливке и тронула за плечо.

– Доброе утро, красавчик. – Нежным голосом промурлыкала она. – Вставай, мне нужна твоя помощь.

Оливка проснулся, потер глаза:

– Я готов! Чем помочь?

– Тише-тише. – Взмолилась Азолина. – Все еще спят, не разбуди. Идем со мной, скорее же.

– Иду. А куда?

– К источнику. Рана на руке Агаты воспалилась, нужно набрать воды, это должно помочь. Ситуация, честно говоря, серьезная.

Конечно же наш добродушный Оливка не смог отказать Азолине, и они покинули дом. Все время в пути Азолина расспрашивала его об Агате, обо всем, до самых мелочей. Ее любопытству не было предела.

– Так ты говоришь, что Агата избранная, а кем? Почему она? – С ревностной ноткой в голосе выспрашивала Азолина.

– Ну как же, она единственная дочь рыцарей, так сказано в предании. Она должна освободить магию любви в сердце Принца. Все так считают.

– Единственная? Ха! Как-бы не так. А как же дочери тех рыцарей, что остались здесь и не ушли в другой мир?

– Я не знаю. – Простодушно улыбнулся Оливка. – По легенде все ушли. Только один рыцарь не пошел, он был предателем, перешел на сторону тьмы, еще до исчезновения магии из Оледаола. Не помню, как его звали… Неважно. Он предатель, его больше нельзя считать рыцарем.

– Смотря что понимать под предательством! – Вспыхнула Азолина, но сразу же опомнилась и игриво спросила: – Я красивая?

– Очень! – ответил Оливка, покраснев от кончиков пальцев на ногах до корней волос. Такому юному и скромному парню сделалось не по себе даже от мысли, что он остался наедине с этакой красавицей, а тем более, что ему в действительности пришлось отвечать на столь провокационный вопрос. Всю дорогу до источника он то вспыхивал как сухой хворост при соприкосновении с огнем, то медленно тлел как угли только что потухшего костра. Ему казалось, что он страстно влюблен, причем во всех хорошеньких девушек во вселенной. Что творилось в голове бедолаги, трудно представить, но мозг явно не отвечал сейчас за действие других органов.

Конец ознакомительного фрагмента.