— Нет, не стоит этого делать.

Микаэли ничего не сказал, и вскоре мы распрощались.

Maybe we'll meet again

Может, мы встретимся снова.

Europe

По стеклу тихо стучал дождь. Я грустно наблюдала за темными облаками, плывущими по небу, сидя у окна. Выходные. Скучные, однообразные выходные. Летнее веселье осталось далеко позади, и я могла лишь вспоминать, окунаясь в то волнительное состояние, когда обнимала Йоакима…

Я очень по нему тосковала. Мне приходилось что-то делать, чтобы не позволять сердцу тяжело стучать в горле, утопая в горестном одиночестве. Почему я решила, что действительно влюблена в него? Почему мне было так плохо? Ведь мы даже не встречались.

Да потому, что Йоаким плавно переместился на важнейшее место в моей жизни. Он был рядом постоянно, в моей голове, само собой, в моих фантазиях. Боже, я не могла нормально спать и есть, превращаясь в вытянутую тростинку, которая вот-вот сломается на ветру. Я ждала Ларссона. Всем сердцем верила, что он придет. Когда-нибудь. Ох уж эта гордость…

Я встрепенулась, потому что ко мне в комнату сунулась мама, до этого тихо постучав.

— Миа, спустись вниз, пожалуйста, — сказала она, глядя на меня с выражением некоторой затаенности, будто что-то недоговаривала. — Поторопись.

Я судорожно сглотнула, чувствуя нечто особенное, встала, отбросив в сторону теплый свитер, машинально взглянула на себя в зеркало, пригладила волосы и пошла вслед за мамой.

— Привет. — Я застыла на нижних ступеньках лестницы, уставившись в лицо Ларссона.

Он стоял у двери, весь промокший, а в руках держал два шлема, теребя ремешок одного из них. Несмотря на то, что Йоаким глядел на меня смело и прямо, я вновь ощутила ту же волну напряжения, и это едва не подогнуло мои колени. Я, ощутив жуткую слабость в конечностях, кивнула и спросила:

— Что случилось?

Парень моргнул, отводя глаза и как будто с интересом рассматривая обои, проговорил:

— Просто подумал, не захочешь ли ты со мной прокатиться до города… Но, забудь, я так… по пути заскочил и… — Ларссон принялся пятиться к двери, а я тут же быстро двинулась к нему, но дорогу мне преградил папа, покосившись на Йоакима.

— Миа, на улице дождь, — сказал отец, а я непонимающе уставилась ему в глаза, пока Ларссон ждал, и умоляюще прошептала:

— Пап… пожалуйста…

Отец несколько секунд внимательно всматривался в мое лицо, после оглянулся на Йоакима и, досадливо цокнув, ответил:

— Ладно. Оденься потеплее. И давайте без глупостей там… всяких.

Я навела в своей комнате невероятный беспорядок, пока искала подходящую одежду, но, наконец, собравшись, сбежала обратно вниз. Даже не взглянув на родителей, я выскочила на крыльцо, где меня дожидался Йоаким, остановилась на мгновение, а после, не думая о том, что папа может посмотреть в окно, обвила руками шею Ларссона и мягко прижалась губами к его губам, от чего парень притих.

Он был безумно удивлен, без сомнений. Но эйфория, охватившая меня, затуманила разум, и я, продолжая обнимать Йоакима, который осторожно держал меня за талию, целовала его, как умела. Возможно, робко и целомудренно, однако ему нравилось. Я это чувствовала.

С ума сойти, всего каких-то двадцать минут назад я была бесконечно несчастной, а теперь вот…

Мы ехали на мотоцикле Мика, и вновь я ощущала это запах, вновь обнимала Йоакима, не веря в то, что он пришел. Это был шквал счастья, обрушившегося на меня так внезапно, что становилось немного жутко. И неважно, что куртка промокла под дождем, неважно, что мы не поехали в город, а вместо этого, исколесив округу, вдруг оказались у дверей гаража. Я весело смеялась, когда мы вдвоем затолкали мотоцикл Микаэли под козырек, а после замерзшие до стука зубов вбежали в теплое помещение, и Йоаким закрыл дверь, погрузив нас в темноту.

— Где ты? — дрожа спросила я, протянув руки, и парень тут же перехватил мои запястья, дернул на себя, а после обнял за плечи, раскачивая из стороны в сторону.

— Не бойся, — усмехнулся он, и над головой вспыхнула тусклая лампочка.

— И не думала бояться, — рассмеялась я в ответ, на что Йоаким тут же сказал, чуть отклоняясь назад, чтобы видеть мое лицо:

— А в тот раз я тебя сильно напугал… Мик… Мы поговорили с ним немного.

Вспомнив нашу с Йоакимом последнюю встречу, я смутилась, освободилась от его рук и присела на диванчик.

— Э… ладно… — качнул головой Ларссон, как будто пытаясь сгладить момент, но я перебила его:

— Не ладно. Ты действительно был слишком резок со мной. Я не привыкла к такому, — и намного тише, — ни с кем ведь не встречалась раньше.

Я, осторожно взглянув на него, дожидалась ответа, а парень потер пальцами губы, косясь на меня, а после как ни в чем не бывало предложил:

— Сними куртку, а то простудишься, — и сам же стащил свою «косуху».

Я повиновалась, после встала и повесила куртку на спинку деревянного стула, а Йоаким за спиной вдруг произнес: