Мы возвращались из отеля, где Левен дозвонился до больницы, в которой лежала Кати, и мне удалось поговорить с ней. Теперь же, переваривая все, что она рассказала, я вновь и вновь прокручивала в голове ее слова…

**

— Малышка… — раздался тихий голос на том конце провода, когда я, сидя на диване в гостиной номера-люкс, куда заселился Джоуи, прижимала трубку к уху и сильно стискивала ее пальцами. — Мне так жаль… Миа… — Кати всхлипнула.

— Нет, милая, не говори об этом. Тебе нужен отдых, никаких волнений. Ладно? — отчаянно борясь с истерикой, что подкатывала к горлу, ответила я. Парни оставили меня одну, и я была безмерно им благодарна. Джоуи, он возится со мной, сочувствует мне и моей подруге, чего еще нужно? Покоя для Катаржины. — Кати, я приеду к тебе…

— Нет, — тут же выпалила подруга, но смягчилась. — Нет, Миа, не нужно. Я не хочу, чтобы ты сняла с меня вину из-за моего жалкого вида. Я знаю тебя слишком хорошо, ты, как всегда, оправдаешь меня. Вы… вы все… так добры ко мне… — и снова Кати судорожно вздохнула и тихо заскулила.

Мое сердце сжалось от боли.

— Кати, я хочу, чтобы ты знала: мне все равно, что случилось между нами, но если тебе нужно выговориться, то я готова выслушать. Только, прошу, не плачь и не кори себя.

Молчание висело довольно долго, пока моя подруга вновь не вздохнула, после чего она начала твердым и решительным тоном:

— Я неправильно рассудила поступки Джоуи. Это только моя вина. Он ничего плохого не сделал. Ты должна понять… Пойми, Темпест — артист. Он в постоянных разъездах. Вечный стресс, жизнь на публике, душа наизнанку. Каково ему? Каково тебе? Миа, я решила, что его отъезд тогда стал точкой отсчета. Я подумала, это конец ваших отношений. Дала тот номер телефона, а после поняла, что страшно ошибалась. Мне так не хотелось, чтобы ты страдала, но я сама вынудила тебя страдать… Мне жа-а-аль, Миа… Я так тебя люблю… Никого роднее тебя нет… — Катаржина окончательно разревелась, заговорив сбивчиво.

— Я понимаю, — выдавила я, глядя прямо перед собой. — Разве могу я злиться на тебя из-за того, что ты позаботилась обо мне? Кати, ты права. — Да, она абсолютно права. Этот разговор зародил в моей голове кое-какие мысли, но прежде чем я собиралась все рассказать Джоуи, требовалось хорошенько подумать.

— Правда? — с надеждой прохрипела Кати. — Ты не злишься? Совсем?

— Катаржина, — я моргнула, чувствуя, как по щеке скатывается слеза. — Ты помогла мне невероятно. Спасибо тебе, моя милая. Думаю, мне есть над чем поразмыслить.

— Что ты хочешь этим сказать? — заволновалась подруга. — Я стремилась вас рассорить, думая, что тебе потом будет легче без него, чем с ним… Но я ошиблась, Миа.

Я кивнула сама себе.

— Верно. Все хорошо, Кати. Правда, все хорошо. Отдыхай. Я рада, что ты в порядке. А теперь, милая, расскажи мне о том парне. Ты подала на него заявление в полицию?

Катаржина начала нехотя признаваться, что Крис — так звали ее парня — крепко сидел на наркотиках. В последнее время он стал более агрессивным и склонял Кати к тому, чего она делать не хотела. Он издевался над ней, избивая и после обливая холодной водой, а в больнице она оказалась, потому что Крис принялся душить ее во время… Боже, мне даже думать об этом не хотелось.

Моя хрупкая подруга, такая беззаботная и, несмотря на то, что более откровенная, чем я, но все равно целомудренная, подверглась подобным издевательствам. Мои руки дрожали, когда она рассказывала об этом, но я слушала, потому что Кати нуждалась во мне, она нуждалась в понимании…

После этой беседы меня выворачивало наизнанку, и я, заперев дверь в ванную комнату, долго оттуда не выходила, сначала посидев в обнимку с унитазом, потому что меня стошнило, а после умываясь и размазывая по скулам поплывшую тушь. В сумочке лежали салфетки, и я кое-как утерла следы косметики, после чего наспех почистила зубы щеткой Джоуи и покинула номер. Темпест молча вывел меня из отеля. К счастью, я не встретила ни одну из горничных и тем более мистера Адамса.

**

Джоуи остановил машину, съехав на обочину, заглушил двигатель, и салон наполнился напряженным молчанием. Думаю, он заметил, что во мне что-то изменилось. Будто с глаз пелена сошла. Я никогда прежде…

— Я никогда прежде не думала, — озвучила я свои мысли, — что человек может быть настолько жестоким, — и взглянула на Темпеста. Он вышел из машины и мне пришлось тоже.

Природа будто затихла. Моя куртка оказалась слишком теплой. Время перевалило за середину весны, что, без сомнений, чувствовалось.

Завораживающий закат согревал душу, но и навевал тоску, потому что приближалась ночь, непроглядная и одинокая. Не в том смысле, что я буду одна — нет, конечно, я хочу остаться с Джоуи, — но темнота окутывала мою жизнь, словно этот вечер стал для меня тем самым закатом всего. Что-то назревало. Надвигалось нечто неприятное, и я понимала — причиной тому станет мое решение.

— Миа, — позвал Джоуи, обойдя машину, и встал напротив меня, положив руки на мою талию. Я прислонилась спиной к автомобилю. — Я искренне сочувствую Катаржине, но она сама виновата. — Мои глаза расширились от услышанного. — Прости, это правда. Она мне нравится, Кати — хорошая девушка, но ее строптивость и желание попробовать все должны были рано или поздно привести к подобному. Ты ведь и сама это понимаешь.