2

Мысли об Эвите не оставляли Антона ни днем, ни ночью. Она нередко являлась ему во сне, обычно под утро, когда сновидческая ткань становилась необыкновенно яркой, насыщенной звуками и красками. Несколько ночей подряд они вместе просматривали в Антоновых снах какие-то удивительные многомерные фильмы. Обычно кино шло на большом экране, в него можно было легко войти и стать одним из персонажей, изменить сюжет по собственному усмотрению и на славу повеселиться.

В одной из кинокартин Эвита полулежала в глубоком кресле у стола, который сервировал старик-азиат по имени Хейко. Она положила обнаженные ноги на стеклянную столешницу и заставила Купцова по-японски сесть на колени по другую сторону стола. Старик почтительно подал ему на хрустальном блюдце две половинки лимона. Антон выдавил сок цитрусового на ступни Эвиты и начал самозабвенно слизывать его с нежной кожи. Даже после пробуждения он долго ощущал во рту кислый лимонный вкус, а носом улавливал тонкий травяной аромат, что исходил от ног Эвиты. Купцов тогда немало подивился тому, насколько реальными могут быть впечатления сна.

Еще одно сновидение Антон назвал «грезой-обманкой». Он неспешно прогуливался с человеком, одетым в костюм Арлекина, а на лице у него была маска. Они шли по длинным тропинкам какого-то огромного сада. С каждым поворотом открывались все новые дорожки, они разбегались в разные стороны. Арлекин что-то говорил, говорил, а потом внезапно сказал Купцову:

Конец ознакомительного фрагмента.