– Слушай, подруга, а может это не так уж и плохо.

– Что ты имеешь в виду?

– Имею в виду, он симпатичный?

– Ляля, с какой целью интересуешься?

– Я сейчас девушка свободная.

– Свободная, – с сарказмом произнесла я. – На одну неделю. А потом снова вместе со своим Витьком. Милые бранятся, только тешатся. Да и Герман, он на пмж в Америке.

– Америка меня тоже устраивает, – кокетливо проворковала подруга.

– Слушай, Ляль, кончай свои фокусы! Тебе что нужен объект для ревности Витьки? Герман точно для этой роли не годится. У него и девушка есть, – безапелляционно заявила я то, о чем не имела ни малейшего понятия, но Ляльку было необходимо привести в чувство. – Так что тебе ничего не светит.

– Жаль. Упущен шанс с тобой породниться. Но я же должна была попробовать. – Весело засмеялась подруга, забыв о своей ссоре с любимым.

– Ляль, извини, у меня параллельный звонок.

– Поняла. Я тогда к Ольге. Целую.

– Целую, – откликнулась я, быстро переключаясь на вторую линию. Звонок был от водителя дяди Левы, Володи Рощина.

– Рита, добрый вечер,– услышала я его голос.

– Добрый вечер, Володя.

– Мы подъехали. Герман сейчас поднимается к тебе. Меня тормознул. Сказал, что вы знаете друг друга и сюрпризов не будет. Но я на всякий случай решил предупредить.

– Спасибо, Володь.

Интригующее начало. Вызывает невольное сомнение, что совместное сотрудничество обещает безоблачные перспективы. Новоявленный братец лихо заявляет о себе с первых же минут своего прибытия.

Раздался звонок в дверь. Я прошла в прихожую и прильнула к глазку. Увидела высокого здорового парня в белой футболке, темно-синих джинсах со спортивной сумкой на плече. Приготовившись поприветствовать широкой так близкой теперь его сердцу американской белозубой улыбкой, гостеприимно распахнула дверь. Но тут же отказалась от своей, оказавшейся вдруг неуместной затеи, мгновенно оценив, что этот чувак наверняка неправильно все истолкует.

Сверху вниз на меня скептически смотрел брутальный молодой мужик лет тридцати. Рост метр девяносто. Косая сажень в плечах. На правой руке на накаченном бицепсе татуировка в модном нынче стиле дотворк. Абстрактный рисунок объемный и насыщенный казался живым. На этом представитель мужского совершенства останавливаться явно не собирался и продолжал радовать окружающий мир собственной персоной. Торс с кубиками просматривался сквозь футболку, плотно облегающую его спортивную фигуру. Глаза серого цвета, взгляд лучистый, трех – дневная щетина. Волосы темно – русые, стильная короткая стрижка. Ко всему прочему приятный ненавязчивый запах сандала отуманивал мой мозг, пока я с открытым ртом разглядывала новоявленного мачо, словно он прибыл к нам прямо из космоса. Разозлившись на себя, что на доли секунды, но таки растерялась, с иронией подумала: «Это и есть хвалёный профессионал? Интересно, а сам дядя Лева его видел?»

– Ну, здравствуй, любимая сестренка, Марго, – с усмешкой произнес Громов. И, вполне довольный собой и оказанным на меня впечатлением, широко улыбнулся.

Терпеть не могла, когда меня называли Марго. Но определенная закалка благодаря Алику, который упорно продолжал меня так величать, имелась. Судя по самодовольной физиономии Громова, он еще и без ума уверен в собственной неотразимости, мужской харизме. Однако стойкий иммунитет от этого мне был своевременно привит моим бывшим муженьком.

– Здравствуй, Герман. Рада тебя видеть. Проходи, – изо всех сил стараясь оставаться вежливой, произнесла я в ответ, отступая от двери.

Переступив порог квартиры, он оказался в прихожей, в открытом проеме которой просматривался просторный холл, в который выходили многочисленные двери комнат.

– Круто, сестричка, устроилась! – Присвистнул он. – И кто же так тебя балует? Любимый дядюшка? Или не менее любимый бывший муженек? – произнес он с нескрываемым сарказмом.

– Нет. Родители, – равнодушно ответила я, хотя в голову прилетело: «А время зря этот друг не терял, подготовился, как следует, даже мое досье изучил».

– А не скучно одной в таких хоромах то?

– Не скучно.

– Прости-прости, дорогая. Глупо с моей стороны предполагать, что такая красавица как ты, Марго, может страдать от одиночества.

– Снимай кроссовки, вот тебе тапочки. Проходи. – Старалась я держаться изо всех сил и не обращать внимания на его реплики.

– Тапочки у меня свои.

– Отлично. Вот это теперь твоя комната. А вон там душ. – Показывала я рукой на двери комнат. – Буду ждать на кухне. Что ты предпочитаешь: водку, коньяк, виски?

– Спасибо, дорогая. Приму душ и приду. Из спиртного я предпочитаю коньяк, но эта информация на будущее. Сегодня я не буду пить. Тебе тоже не советую. Завтра нам обоим надо быть в хорошей форме. – Натянуто улыбнулся он.

Через пятнадцать минут господин Громов появился на кухне. Любопытно, но это был уже совсем другой человек. Либо ему самому надоело паясничать, либо он все время прощупывал меня, на что я поведусь. В любом случае произошедшее с ним резкое перевоплощение меня позабавило. Было ясно одно, от знакомства со мной особого восторга он не испытал, скорее, решив для себя, что я строптивая, своевольная особа. Взаимно. Судя по его реакции, могу себя поздравить – преуспеваю! Правда, с таким типом не стоит расслабляться.