Было забавно наблюдать, как бабка рассматривает меня, словно диковинный экспонат. Затем морщины покинули ее лоб, и та благодушно разрешила:

– Конечно. Будь так добр.

Я с легкостью приподнял тяжелую сумку и закинул ее на плечо. Бабушка семенила следом, приговаривая: «Вот спасибо! Есть еще добрые люди!»

– Ваш билет, – прогудел проводник.

Сверив все данные, он пропустил нас.

В вагоне было душно. Навстречу прошли три солдата в красно-синей форме при полном вооружении. Судя по обмундированию – Бешеные Псы. Серьезные ребята. И опасные. Двигаясь по вагону, я понял, что здесь расположился целый взвод элитной пехоты Его Величества. А значит до Марбурга доберусь, как у Хранителя за пазухой.

– Спасибо, внучок, – сердечно поблагодарила старушка. – Счастья тебе, здоровья, и, главное, деток побольше. – Она ехидно подмигнула.

Откланявшись, я двинулся к своему месту. Присел на мягкое кресло, прислонив трость рядом. Стал дожидаться отправления поезда.

Черная точка дирижабля еще больше уменьшилась в размере, а тучи сгустились, угрожая разрыдаться слезами дождя. Глядя на солдат, курящих самокрутки, забитые нахлийским табаком, на прибывшие грузовые кареты, умиротворенность и блажь, я и сам не заметил как задремал.

Сквозь сон услышал, как поезд издал протяжный гудок, как колеса тронулись с места, вагон качнулся и мягко, точно на волнах, двинулся вперед.

Проснулся внезапно. Словно кто-то подошел и схватил меня за плечо, заставив открыть глаза.

За окном мелькала стена деревьев. Облака расчистили небо, которое окрасилось розовыми оттенками закатного солнца. По стальному полотну пути грохотали колеса.

Я развязал тесемки плаща и аккуратно повесил его на крючок.

В купе кроме меня никого не было. А еще я не прихватил с собой никакой еды, поскольку отправлялся в спешке, поэтому решил прогуляться до вагона-ресторана. Желудок настойчиво требовал закинуть в него что-нибудь, да и хотелось найти какую-нибудь компанию.

Подхватив трость, я направился к своей цели. Народу в поезде оказалось немного. Основная масса – солдаты, однако на пути встречались и обычные пассажиры.

Через три вагона я нашел нужный и был приятно удивлен. Во-первых, порадовало оформление ресторана. Окна прикрыты алыми шелковыми занавесками, в глаза бросалась чистота и ухоженность, на столах стояли вазы с настоящими белыми розами, за которыми тщательно ухаживали. Во-вторых, немолодой музыкант с густыми бакенбардами играл на кроте веселую мелодию, а другой – помоложе, аккомпанимировал ему на мандоле. В-третьих, помещение было наполнено людьми. Они беседовали, хохотали и планомерно накачивались спиртными напитками. В итоге здесь царила такая душевная атмосфера, что я без дальнейших колебаний пошел на поиски свободного местечка.

Обычно я предпочитаю сидеть возле барной стойки, однако все четыре места заняли подростки, среди которых были старые знакомые – Кальн и Лерво. Парни даром времени не теряли и вовсю общались с молодой девушкой-барменом, попивая крепкую настойку из граненого стакана. Судя по жестикуляции, не первого за этот вечер.

Я отвлек ее от беседы, заказал яблочный сок и яичницу с беконом, благо в вагоне работала небольшая кухня. «Мы делаем все для комфорта наших пассажиров», – кажется, так звучит слоган Сообщества Железнодорожников.

Всего в вагоне находилось четыре круглых стола. За одним сидели солдаты, другой заняли торговцы вместе с каким-то мрачным типом явно не из их компании. Грубое лицо с квадратной челюстью, недельная щетина, на шее висит серебряная тонкая цепь. Парень недобро поглядывал на окружающих, поедая гречневую кашу левой рукой. Ложку он сжимал так, что белели костяшки пальцев.

Таким образом, я осмотрел каждого из присутствующих, стараясь не упускать даже самых мелких деталей. Привычка, выработанная годами службы… Которая не раз спасала мне жизнь.

Присев за свободный столик, я прикрыл глаза, наслаждаясь приятной мелодией.

– Ваш заказ готов, – вскоре позвала девушка.

Через минуту я уже наслаждался горячей, только что снятой с огня яичницей-глазуньей. Два желтка, кусочки бекона и растекшийся овалом белок напоминали улыбающееся лицо.

Утолив потребность в еде, я нашел себе собеседника. Точнее, он меня отыскал.

– Здесь не занято? – раздался бодрый голос за спиной.

– Присаживайся, друг.

На стул рядом со мной плюхнулся широкоплечий солдат в красно-синем мундире. Румяные щеки, щербатая улыбка и живые веселые глаза, казалось, источали ауру полной беззаботности. Я бы отправил человека с такой внешностью работать зазывалой на рыночную площадь. Он ничуть не походил на сурового вояку элитной пехоты Его Величества.

– Ну и бардак творится в стране! Слышал об этих тварях, которые нападают на мирных салийцев? Ну, конечно, слышал. Это ведь самая обсуждаемая тема на Большой Земле. Каждая блохастая псина трещит об этом. Причем слухами земля полнится. Информация передается из уст в уста, приукрашивается и превращается в дикие небылицы, – солдат развел руками. – Сейчас никому нельзя верить.

– А что ты о них знаешь? – спросил я. – Об этих тварях?

– Да в общем-то немногое. Сам с ними не встречался и, надеюсь, что никогда не встречусь. Эти ребята не любят оставлять свидетелей. Но немногие выжившие утверждают, что они умеют телепортироваться, одеты в темную одежду и невероятно сильны в ближнем бою. Я, Ричард, кстати. Ричард Саннерс. Бешеный Пес.