Молодой человек протянул руку.

– Эван, – представился я.

У солдата оказалось крепкое рукопожатие.

– Если ты спросишь мое мнение, – я отодвинул пустую тарелку и отхлебнул сока, – то это все неспроста. Народ твердит, что настала эпоха Процветания, прогресс движется семимильными шагами вперед, ученые совершают новые открытия, врачи могут вскрыть брюхо роженице и достать оттуда ребенка да так, что оба выживут. Это все так! Да только война не кончилась. Она все это время шла, только на другом, скрытом уровне. И живые тени тому доказательство. Мы слышим крик агами, и пока не понимаем, где спрятана птица. Однако когда она вылетит из кустов, будет уже слишком поздно ее ловить.

– Живые тени? – Ричард задумчиво пожевал губу. – Немногие их так называют. Кем ты работаешь, Эван?

Я рассмеялся.

– Всего лишь скромный чиновник при дворе бургомистра. А про живых теней где-то услышал, вот и привязалось.

– Агами может кричать по любому поводу. В конце концов, Его Величество не авгур, чтобы понять волю Хранителя, основываясь на ауспициях. А насчет того, что война не окончилась, пожалуй, соглашусь. Два месяца назад я был на востоке. Там, где на многие лиги вокруг лишь кактусы да пески. Сражался с некромантами. Ублюдки высунули головы из укрытий и начали форменную резню. Святые помидоры! Даже сейчас там очень жарко. А знаешь, в чем сложность борьбы с некромантами?

Я покачал головой.

– Любая царапина, нанесенная ожившим мертвецом, занесет в твою кровь трупную инфекцию. Одна гадина зацепила когтями нарукавник моего товарища. Так хорошо, что командир вовремя спохватился и топором отрубил бедняге руку. Правда, он все равно не выжил. Колдуны напирали, и мы не успели грамотно перевязать руку.

– Мне жаль.

Мы немного помолчали.

Музыканты закончили играть, переглянулись и затянули новую мелодию. За окном стемнело окончательно, поэтому барменша прошлась по залу и включила светильники на полную мощность. Светловолосый подросток начал потихоньку клевать носом.

Затем Бешеный Пес рассказал немного о себе, о том, как в мальчишеском возрасте объездил всю Большую Землю, исполнив запланированное путешествие, как стал элитным воином, как женился. Затем, в свою очередь, поинтересовался:

– Куда направляешься, Эван?

– В Марбург.

– О! В студенческий городок! По работе?

– Нет, взял небольшой отпуск. Хочу провести время с родителями, – не моргнув глазом, соврал я. – Ты бы лучше не рассказывал про ситуацию на востоке каждому встречному, Ричард. Сам должен понимать, поползут новые слухи, начнется паника…

– Я уверен, что ты не будешь трепаться.

Колеса поезда тоненько взвизгнули. Мы останавливались.

– Почему это? – удивился я.

– Да брось, Эван. Не пудри мне мозги, – витиевато выразился Бешеный Пес. В выражениях он точно не стеснялся. – Чиновник? Серьезно? Сделаю вид, что поверил в эту чепуху, но я слишком хорошо знаю людей и вижу – ты не так прост как кажешься. – Ричард откинулся на стуле, достал самокрутку, забил ее табаком. – Мне не интересны твои тайны, мне достаточно того, что ты неплохой парень.

– Смелое утверждение. Особенно учитывая, что мы знакомы неполный час.

– Интуиция меня еще никогда не подводила. Ты куришь? Нет? Тогда с твоего позволения, я выйду, подышу свежим воздухом, а заодно и попорчу себе здоровье.

Ричард улыбнулся и направился к выходу. Следом за ним двинулись солдаты, не прекращая оживленно болтать.

Лерво, прикорнувший за барной стойкой, очнулся и непонимающе помотал головой.

– А? Что? Где это мы?

– Остановились в Хайвеле на десять минут, – объяснила барменша и вернулась к разговору с Кальном.

Я отнес грязную посуду, затем вернулся к столику, размышляя. Ричард хоть и проницательный парень, но мне не нравилось, что он так быстро заподозрил неладное. Еще чуть-чуть и все мое прикрытие полетело бы в глотку Горному Великану. А впереди предстояла тяжелая работа, и если простой солдат за считанные минуты едва не стянул с меня маску, как же дальше работать с более опасными и хитрыми противниками?

Темноту за окном разбавляли тусклые огоньки курильщиков.

Снаружи послышался какой-то шум. Тихий. Я не обратил на это должного внимания, пока кто-то не вскрикнул. А после грянул гром.

Музыканты, как по команде, перестали играть и недоуменно переглянулись.

– Что это? – вновь встрепенулся Лерво. Его всклокоченные волосы подпрыгнули, когда голова мотнулась в сторону окна. Юноша старался понять, в чем дело.

Я же слишком хорошо знал, что это. Выстрел. В груди зародилось нехорошее предчувствие.

Бах! Раздался новый, на этот раз совсем близко. За окном началась возня – ругательства, крики, клацанье оружия. По наружной обшивке поезда с треском пробежалась череда пуль, я даже расслышал как одна рикошетом ударила в асфальтированный перрон.