— Нет, адмирал Траун, как говорится: делай что должно. Даже если вынужден противостоять приходу вечной ночи.

Он продолжил свой путь и минуту спустя скрылся за холмами. Еще через минуту тишину ночи прорезал гул аэроспидеров.

— Благодарю, что не убили его, — не оборачиваясь, сказал Траун.

— Это ненадолго. — «В голосе полковника Юларена слышится гнев и подозрительность». — Скажите на милость, почему бы мне не пристрелить вас как предателя Империи?

Элейни сильно удивилась скорому возвращению мужа и дочери. Но еще больше удивился Тэлмур.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, заключая ее в объятия. — У тебя был ужасный голос. Приступ уже прошел?

— Какой приступ? — озадаченно хмуря брови, переспросила она. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Боюсь, это я ввела вас в заблуждение, — подала голос Аринда, возвращая маме комлинк. — Мне нужно было улизнуть от Маттая и вернуться домой. Пришлось пойти на маленькую хитрость.

— Улизнуть... Что? — Элейни уставилась на дочь, бездумно забирая устройство.

— Здесь скоро начнутся бои, — пояснила та. — Настоящая мясорубка. Мы должны уехать. Пакуйте вещи...

— Аринда, Аринда, — начала увещевать Тэлмур. — Ничего подобного. Они не посмеют ударить по шахте... Ну что ты, в самом деле. У губернатора вся охрана наперечет, он не бросит солдат против отщепенцев.

— Его не спросят, — процедила Аринда. — Над вами нависли имперские корабли, а у адмирала приказ обезвредить мятежников на Бэтонне. А поскольку они засели в «Лимане», удар придется именно по нему. Так что собирайте все, без чего нельзя обойтись...

— Аринда, послушай...

— Некогда слушать, мама, — вспылила она. — Нет времени на препирательства. Надо собирать вещи, да побыстрее.

Она совсем не хотела повышать голос, но последнее слово вырвалось криком. Мама вздрогнула, и Аринда ощутила укол вины.

Но если это их подстегнет, то жалеть не о чем.

— Элейни, пойдем, — проговорил Тэлмур, стискивая руку жены. — Делай, как она говорит.

Он направился к лестнице, но мама не сдвинулась с места.

— А как же наши друзья? — вырывая руку, спросила она ледяным тоном. — Что будет с теми, кто трудится на шахте?

— Мне нет до них дела, — отрезала Аринда. — Я приехала за вами.

Последовало затяжное молчание.

— Понятно, — выдавил Тэлмур. — Что ж, Элейни, пойдем.

— И давайте побыстрее, — прикрикнула Аринда, бросив взгляд в окно на далекие огни шахты.

Где-то там рыскал Гудри, и не подозревающий об этой части плана. Если он о чем-то пронюхает, то будет неприятно удивлен.

— Кажется, вы упомянули, что у вас срочные дела, — сказал Траун полковнику Юларену, который спускался с холма с бластерным карабином в руках. «Язык тела, как и голос, выдает гнев и подозрительность».

— Вы спрашивали, вернусь ли я на «Химеру», — возразил тот. — Я ответил, что не вернусь, и сдержал слово.

— Вы не хотели, чтобы губернатор Прайс и агент Гудри знали, что вы собираетесь негласно наблюдать за их работой.

— Верно, — подтвердил полковник. — Это бы по-своему оскорбило их обоих. Представьте мое изумление, когда командор Вэнто сообщил мне, что вы покинули «Химеру» на грузовике, который угнали с «Кочевника».

— Полагаю, вы попросили командора Вэнто усилить бдительность.

— Вы тянете время, — процедил Юл арен. «Устремленно прошагав по склону, останавливается в четырех метрах поодаль. Дуло бластера смотрит немного в сторону, что не несет в себе угрозы, но позволяет быстро прицелиться». — Я хочу знать, что вы тут забыли и какие у вас дела с Ночным Лебедем.

— Я адмирал, — напомнил Траун, — а вы полковник. Я могу приказать вам прекратить допрос.

— Теоретически — можете, — согласился тот. — Но на практике мой чин в ИСБ в глазах Корусанта имеет больше веса. — «Помедлив секунду, он опускает карабин дулом вниз». — Я не считаю вас предателем, адмирал. Но эта встреча выглядит подозрительно, и ваши враги не преминут этим воспользоваться. Перейду к сути: вы должны все мне рассказать сейчас, иначе в один прекрасный момент придется отбиваться от их обвинений. Что выбираете?

— Я вызвал сюда Ночного Лебедя, чтобы предложить ему должность в моем государстве, — объяснил чисс. — Это бы не только принесло моему народу большую пользу, но и подорвало бы оппозиционное движение на Бэтонне.

— Понятно, — кивнул Юларен. «Судя по тону, он колеблется». — Он отказался, да?

— Вы же сами видели, как он ушел.

— Может, он решил переодеться, — парировал полковник. — Он точно больше сюда не заявится?

— Нет.

— Ладно, — обронил Юларен. — Тогда объясните ситуацию с легкими крейсерами. А именно — почему вы поместили их так далеко от «Химеры» да еще пригнали откуда-то эти уродливые баржи, которые путаются у всех под ногами?