А… Вот что мне показалось знакомым.

Внук, запомни. Лучше отвернись и дай мне грохнуться с лестницы. Не бегай так вокруг меня. Я знаю, что уже стар и слаб, не нужно лишний раз напоминать мне об этом.

О, ты недооцениваешь деда?!

Раз, два, раз, два! Шевелись, отстаешь!

Может я и стал дряхлой мумией, но в шахматы тебе не проиграю, малец!

Возможно, многие старики похожи. Все-таки, сильный человек хочет оставаться сильным в любой ситуации. И пусть тело слабеет, а разум угасает, и пусть с каждым днем дышать становится все тяжелее, а кости болят от малейшего движения… Наверное, я сам в старости не захочу, чтобы все близкие танцевали вокруг меня, боясь за каждый мой шаг.

— Придите, Ирен, Маррайяш.

— Ты не объявил дуэль, Гримм… — вклинилась Сяо Ян, но я ее не слушал.

В моих руках засияла кристально чистая капля жидкого света, застывшая во времени. Сяо Ян недоуменно уставилась на меня, перевела взгляд от духов к Беркли и обратно. Мкабба недоверчиво смотрел на Среднюю сияющую удачу в моих руках. Сам старик застыл, не понимая моих намерений. Возможно, я об этом пожалею. Возможно, мимолетные порывы нужно сдерживать. Но сейчас я не хочу этого.

— Ирен, удачу на максимум. Маррайяш, исполни мое желание.

Ирен одарила меня нежной улыбкой, а Маррайяш кивнул, складывая руки в своеобразном одобрении.

— Какого будет ваше желание?

Я указал пальцем на Беркли и произнес:

— Верни ему потерянные годы жизни, спаси от приблизившейся смерти.

— Да будет исполнена ваша воля.

В день трех великих поединков, в день, когда устрашающий чернокнижник явился в крепость Дистопию желая овладеть властью над Братством пиратов, небо над Тернистой гаванью озарил свет. Теплый и нежный, он опустился с небес и окутал каждого присутствующего, исцеляя мелкие раны и избавляя от переживаний. Но больше всех он повлиял на немощного старика в сером тряпье.

На арену вышли двое. Никто из них не желал сдаваться. Никто из них не желал проигрывать. Юнец в черных как ночь одеяниях с рогатой короной противостоял старцу с громадным багажом опыта за спиной. Четыре могущественных духа с каждой стороны. Божественные отголоски прошлого против восставших из небытия слуг чернокнижника.

Ведьма издала сотрясающий земную твердь крик. Загорелось бушующее пламя, и тысяча теней взметнулись ввысь, обрушиваясь на врагов кровавым вихрем. Ледяная буря взревела по воле владычицы севера, богини замерзших рек и искрящегося снега.

В безумном танце, столь быстром, что людские глаза не могут уследить, зашлись два воина. Один не умолкал, ловко уходя от всех атак, другой нападал все с большей скоростью, разрывая могучими кулаками все на своем пути.

Монах стоял подле своего господина, защищая от вражеских атак и поддерживая соратников. Джинн кружился вокруг старика, а сотни его чар спасали союзников и обрушивали град волшебных стрел на врагов.

Муза ступила вперед, оглашая начало новой эпохи мелодией, что могла звучать лишь в чертогах небесных. Ее облик переменился. Ослепляющий свет залил остров теплом. Плавленое золото локонов заструилось, походя на сияние чистого волшебства, и белоснежная одежда окутала ее с ног до головы. Красавица, способная одним лишь взглядом поставить на колени любого мужчину, обернулась богиней. Земля и небо, жизнь и смерть, гром и молнии спустились с небес по ее зову. Бушевала буря. Благородный божественный дух с сияющим клинком из восточного предела схлестнулся в схватке с самой стихией.

Ни юнец, ни старик не желали крови. Лишь битвы. Через полчаса на арене остались лишь я и четыре духа Гримуара. Беркли оказался гораздо опаснее и искуснее Мкаббы, но я изначально воспринимал его как серьезного противника. Духи Гримуара своей силой повергли в шок всех собравшихся матросов.

— Благодарю тебя, король, — улыбнулся Беркли, слегка поклонившИись мне.

Я не выдержал и расхохотался. Ламнарес объявил об окончании поединков и заявил, что никакой коронации будет. Но позже добавил, что ни в коем случае нельзя пропускать коронацию.

— У меня не было и шанса. Духи Гримуара невероятны, — протянул Беркли.

— А на меня ты все эти силы пожалел? — фыркнул Мкабба.

— Если бы ты выжил, не пожалел бы.

— Должен был выжить, но твой рыжик просто… испарил меня.

— Так и знал! Значит то заклинание должно было спасти тебя? — воскликнул я, припомнив непонятный навык, примененный им.

— Вместо меня удар должен был принять Ананси.

— Энтропию таким не возьмешь, — нагло ухмыльнулся я.

— Энтропией?.. — удивился Беркли. — Ты заполучил ее от Аурелио?

— Да-а, что вам о ней известно?

— Ничего точного, только слухи…

— Хватит!

Беркли и Мкабба не обратили особого внимания на Сяо Ян, но замолчали.

— Ты подставишь им свою спину? Этот старик переступал через большую часть своих союзников, не считая их за людей! А этот лжец вырезал всех старейших десяти племен Кахатты ради власти!

— Я дам им шанс. И тебе.

— А вот это самая большая ошибка, которую ты мог допустить.

Мне не понравились ее слова. От лукавой, игривой змейки не осталось и следа. Теперь она предстала в роли взбешенной женщины. Я отошел ближе к балкону. Толпа уже минут десять ждала хоть чего-то несмотря на то, что Ламнарес заявил об отмене вообще всего.