— Кайл? — спросил кто-то.

Кто? А, это Павел. Почему он смотрит на меня, будто я собрался прыгать с крыши? На мой вопрошающий взгляд гений спросил:

— С тобой все в порядке?

Я не ответил. Жизнь Нокса была полна печали и потерь. Как и у Анны, Маррайяша и Ирен. Как и у любого человека. У каждого есть свои шрамы, выделяющиеся отвратно белесой кожей под жаркими лучами солнца. У каждого есть своя лакмусовая бумажка.

Все духи Гримуара стали для меня полноценными товарищами, а уж Ирен восстала на мрачном горизонте солнцем с лучами, что нежнее самых теплых воспоминаний из детства. Я поставил себе цель вытащить плененных в игре невинных людей и до сего дня был уверен в своих желаниях. Но теперь…

— Если мы… Когда мы вытащим их из игры, что будет? — спросил я тихо.

Мы находились в моей скромной комнатке в Крысиной яме, так что волноваться о приватности не было нужды. Сара слегка нахмурилась:

— Что именно ты имеешь в виду?

— Что будет с ними? — ответил я.

— Наверное, понадобится долгая реабилитация, лечение…

— Я не об этом! — вспылил я. — Кто? Кто это будет? Анна или… Рей? Кого мы вытащим?!

— Очевидно, Рей. Анна это… — начал Павел, но замер на полуслове.

— Вот! Ты ведь понял?! — вскочил я.

Глаза защипало, а горло раздирало непонятной болью.

— Кайл? Ты чего? — Сэмми осторожно подошел ко мне.

— Анна умрет, — прошептал Павел.

— Ч-чего?! Погоди… Да вы гоните! Кайл, что за хрень ты несешь? — разозлился Сэмми. — Мы вытащим всех заключенных и тогда…

— Нет, — охнула Сара. — Они правы.

— Анна это не просто Рей с амнезией, — сказал Павел. — Другие воспоминания, другой характер, другая личность. Если бы Рей просто стерли часть памяти, и она ничего о себе не помнила — одно дело. А вот…

— Бред! — разозлился Сэмми. — Кайл, ты реально так думаешь?!

— А как мне еще думать?! Я видел Рей! Я говорил с ней! Она совершенно отличается от Анны. В них нет ничего общего…

— Раздвоение личности, — припечатал Павел.

— Нет-нет! — замотал головой Сэмми. — Это совершенно другое дело! Анна это просто…

— Просто кто?! — вскрикнул я, хватая Сэмми за грудки. — А?! Просто НИП? Просто левые воспоминания? Просто болезнь?!

— Успокойся, Кайл, — пробормотала Сара.

Отчаяние в ее глазах тут же остудило мой пыл.

— Сэмми, представь, что человеческий мозг — это хард, а душа — это софт. На основе возможностей мозга Рей они построили новую личность — Анну. И если… Когда мы вытащим ее из игры, система вернется в исходное состояние, к Рей. А Анна исчезнет.

— С чего ты взял, что именно Анна исчезнет?! — рявкнул Сэмми. — А вдруг она, наоборот, останется, а Рей…

Сэмми замолчал. Сара ахнула и уставилась в пустоту. Павел выругался.

— Тогда мы убьем Рей, да? — хмыкнул я. — А если Рей вернется, получается, мы убьем Анну. Хах. Ха-ха.

Мой нервный смех постепенно переходил в истерику.

— И Нокса убьем, — усмехнулся я. — А, погодите! А кто вообще Нокс?! А Маррайяш? А Ирен? О, да мы станем серийными киллерами! Похлеще чем…

— Хватит, — окрик Павла оказался для меня сродни хлесткой пощечине. — Мне нужно подумать.

— Думай, гений, — отвернулся я.

Все молчали. Время тянулось неказистой липкой жвачкой со вкусом самобичевания и комплекса неполноценности. Я хотел уже покинуть игру, как Павел заорал:

— ПОНЯЛ!

— Ч-что? — опешила Сара, наконец приходя в себя.

— Это невозможно, — торжествовал Павел. Я хотел прервать его, но он быстро продолжил: — Бывают случаи, когда связи между нейронами повреждаются. Причины бывают разные. Травма, интоксикация, стресс…

— Неважно!

— Да, ты прав. Извини. В общем, в таких случаях очень тяжело восстановить связи даже для современной медицины. Полностью переписать воспоминания, изменить личность человека означает… — Павел запнулся. — Переписать связи между нейронами. Даже обычные нейросети мы не можем написать с нуля. Мы просто создаем простор для развития, делаем заготовку для данных и ждем. На основе входящих данных ИИ уже сам способен симулировать мысли человека в той или иной мере. А теперь представьте, что вам нужно деконструировать, пересобрать нейронные связи в человеческом мозгу. ЭТО НЕВОЗМОЖНО!

— Я-я не понял, к чему ты ведешь, — промычал Сэмми.

А я понял. Сквозь пелену накрывающего отчаяния я разглядел свет надежды.

— Но ведь бывают случаи… — осторожно начала Сара. — Вроде бы, были случаи, когда человека с помощью воздействия на психику получалось в чем-то убедить. Гипноз. И прочее.

— Верно! И еще полно примеров, когда психически больной человек начинал выдавать себя за Юлия Цезаря или там, ну не знаю, Путина. Я не эксперт и даже не любитель в психологии и психиатрии, но что-то мне подсказывает, что…