А как без календаря фиксировать события? Пришлось Нао ввести собственное летоисчисление. За точку отсчета он принял дату рождения Ли. Переведя наолинские циклы в террианские годы, он вычислил, что на Терру они прибыли в 29-м году «по эре Ли».

И вот теперь, в 34-м году, пора было действовать, чтобы достичь поставленной цели. Для начала Нао осторожно расспросил Пеппе о большом треугольном острове на юге, который они с Ли наблюдали, приближаясь к Терре. Из ответов рыбака он понял, что остров так и называют – Тринакрия, то есть "треугольник", и живут на нём, всё время враждуя, разные народы.

Нао не понимал, почему люди враждуют, а не решают общие задачи, как на Наолине, и что является подлинной причиной их вражды. «Они верят в разных богов» – пытался объяснить Пеппе, но только окончательно сбил Нао с толку.

Ехать в одиночку на остров, охваченный враждой, он пока не был готов. Сначала нужно было поднабраться знаний и навыков, и Нао выбрал цель поближе. Поздно вечером, когда рыбак уже спал, он собрал свои нехитрые пожитки, взял запас пищи на несколько дней и направился к берегу, доставая пульт субмарины. Сзади он услышал легкие шаги.

– Ты уезжаешь? – в глазах Рациеллы блестели слезы.

– Да, у меня дела.

– Ты вернёшься?

– Обязательно.

– Скоро?

– Пока не знаю. Но вернусь.

Девушка попыталась улыбнуться сквозь слезы, поднялась на цыпочки и прикоснулась губами к щеке Нао. Тот взял её тонкие пальцы и слегка сжал их в своей ладони.

– Погоди! – Она побежала в дом и вернулась с маленьким мешочком, в который прямо на бегу бросила горсть сухого гороха.

– Возьми, – шепнула Рациелла, протягивая мешочек, – найди себе принцессу.

– Принцессу? С помощью гороха?

– Да! Ты разве не знаешь? Мне мама рассказывала. Чтобы найти настоящую принцессу, нужно вечером положить горошину под матрас или перину. Обычная девушка ничего не заметит, а принцесса, она такая нежная, она будет ворочаться всю ночь, глаз не сомкнёт. Когда мама мне рассказала, я сразу проверила. Потом подросла и снова проверила. Мой маг, я – не принцесса. А ты найди себе настоящую принцессу, достойную мага.

– Спасибо, – озадаченно пробормотал Нао, сжал в руке мешочек и пошёл в сторону берега. Он слышал голос Рациеллы, который запел старинную грустную песню. Эту песню часто напевал Пеппе, тоскуя по умершей от болезни Марии. Когда-то, сам еле сдерживая слёзы, он успокаивал дочку: «Не плачь, ведь мама теперь на небе, она – ангел. Вот послушай, анжела-ре означает ангел-королева».

Грусть-тоску я не развею –

Моей милой нет со мной!

Что за маг и что за фея

Унесли тебя, друг мой?

Анджелар'e бам– бо

Анджелар'e бом– ба

Я на суше, я на море

В поисках плыву, бреду.

Не утихнет моё горе,

Если милой не найду.

Анджелар'e бам– бо

Анджелар'e бом– ба

Как же отыскать девчонку?

Без неё мне жизни нет!

Если встретите плутовку

Передайте мой привет:

Анджелар'e бам– бо

Анджелар'e бом– ба 2

Глава 2

Спрятав субмарину на дне возле Неаполиса, Нао закинул за спину котомку с провизией и мнемобанком и направился к городским воротам. Город был окружен толстой каменной стеной, все ворота на ночь заперты.

Как же попасть в город? В раздумье Нао присел на большой камень. Неподалеку ютились домики прибрежной деревеньки. Её обитатели, по-видимому, жили тем, что снабжали город рыбой, молоком и сыром. На самом берегу моря в предрассветной мгле проступал контур каменной башни высотой альтов в десять. На верхней площадке башни маячила вооружённая человеческая фигура.

Вдруг всё резко изменилось. Человек на башне замахал руками и с помощью какого-то приспособления начал издавать пронзительные звуки. Двери хижин распахивались одна за другой, несмотря на ранний час. Люди, кто в чем, в основном, женщины, дети и старики бежали к городским воротам. Раздались крики:

– Сарацины!!!

– Мамма, ли турки!!!

Эта фраза, давно вошедшая в обиход, сообщала о запредельной опасности.

К берегу стремительно приближалось несколько легких посудин под парусами. Нао разглядел на палубах людей в балахонах и платках, очень похожих на тех двоих, что когда-то напали на Ли. На всякий случай он достал биопистолет, который позволил бы ему вмиг обезвредить сотню сарацин, отправив их в глубокое оцепенение.