Я смотрела на неё, рассматривая каждый уголок её лица. Её карие глаза были полны тоски, но её умный и суровый взгляд несколько смутил меня. Девушка взяла меня за левую руку и прижала к себе.

– Правда… – продолжила она, в её голосе звучали ноты горечи и признательности, которым я, почему-то, не поверила, – Мне, мне очень стыдно, и жаль тебя. Спасибо… Меня зовут Пяйве, – она сказала это уже более спокойным голосом, – А как тебя?

Своим шипением я дала ей понять, что мне тяжело говорить.

– Мне жаль, что ты так пострадала из-за меня…

Я впервые в жизни почувствовала себя героем. Мне было приятно слушать её, ибо её слова – как бальзам для моей чёрной наполненной ненавистью души. И хотя я не очень доверяла словам спасённой в пожаре девочки, слышать комплименты в мою сторону было для меня непривычно и поэтому умильно.

Она вновь окинула меня взглядом, внимательно осматривая мою правую руку.

– Я помню, как ты выбила стекло своей рукой… Как только я выбралась, я увидела, что ты падаешь в обморок. Буквально через пару секунд обрушился потолок. Благо в тот же самый момент приехала скорая и пожарные, и тебя смогли спасти. Поэтому ты в таких ожогах…

Она о чём-то задумалась, потом внезапно открыла рот, будто желая что-то раскрыть мне, но не смогла проронить ни единого слова. Она вглядывалась мне в глаза. Мы молча вглядывались друг в друга в течение нескольких секунд, как вдруг в палату вошла медсестра, но на этот раз другая. Строгим голосом она подозвала к себе Пяйве.

– Ладно, я ещё приду к тебе, – она встала, – Спасибо тебе ещё раз.

Пяйве вышла из моей палаты в сопровождении медсестры. Я вновь осталась одна.

Я взглянула в окно. Солнце уже село, но небо всё также оставалось лиловым. Прямо за моим окном росло красивое дерево. В течение нескольких минут я смотрела на шевелящиеся от ветра листья. На душе мне было как никогда спокойно. Я чувствовала, будто моя жизнь уже никогда не будет прежней. Но что именно в ней так изменилось?

Я опять вспомнила того призрака, что пришёл ко мне во тьме. Но почему-то я с трудом могла представить его образ. Кто она? Зачем она мне помогла?

Правильно ли я сделала, что согласилась? Я ещё не знаю. Рада ли я, что не умерла? Смотря на мир за моим окном, да. Я рада, что жива. Я поняла, что теперь не хочу тратить время на самокритику и на само-копание. Я обещаю, что постараюсь меньше сокрушаться и думать о плохом. Судьба преподнесла мне второй шанс, она дала мне возможность полностью изменить свою жизнь. И я ей воспользуюсь.

Но мне интересно только одно: принадлежит ли мне всё ещё моя жизнь?

Глава 8.

Рано утром меня разбудили, чтобы сделать укол. После этого мне спать не хотелось. Не из-за того, что мне было больно. Просто я слишком много спала последние дни. Да и из-за утренних уколов проснулись маленькие дети, чей крик в любом случае не дал бы мне заснуть.

Я уже спокойно могла двигать левую руку, да и правую руку тоже. Порезы почти не болели, но пальцами шевелить было всё ещё трудновато. Я попыталась встать на ноги, но как только я коснулась ими пола, они жутко заболели.

Я расстроилась, потому что девушка из тьмы не пришла ко мне во сне. Сна вообще не было! Ничего! Обычно мне хоть что-то снится…

Я помню, как мама однажды сказала мне, что во снах к нам являются люди, которые были знакомы нам в прошлой жизни, люди, которых помнит лишь наша душа, потому что некогда они были нам родными. Но эти люди давно мертвы и их нет сейчас в нашем мире. Вот они и приходят к нам во снах до того самого момента, пока не родятся здесь, и, однажды, встретив их мы вспомним друг друга, но не будем помнить почему мы друг друга знаем. Конечно, это всё может показаться вам бредом больного, но я верю в это. Потому что, иногда, проходя мимо незнакомца, ощущаю, будто я с ним уже давно знакомы…Правда, с этими людьми после и навязываются отношения, будто наше подсознание знает, что именно этот человек сыграет в нашей жизни особую роль. И я могу поклясться, что каждый это ощущал хотя бы раз.

И каждый раз мне снились сны с будучи знакомыми мне людьми. Каждый раз, каждую ночь, но только не эту. Мои сны будто украли, будто я… и не спала вовсе?

Когда пришла медсестра чтобы помазать мои ожоги, я попросила её дать мне зеркало. Мне было неприятно смотреть на себя: левая половина моего лица была полностью в ожогах! Вроде глаз не пострадал, но его было очень больно открывать.

Мой новый вид мне даже нравился. Я всегда хотела быть особенной, пусть даже и не в самом приятном смысле этого слова. К тому же, смотря на свои раны и ожоги, я думала о том, что я герой. Я спасла человека, на свой страх и риск забежала в горящий дом. Я впервые в жизни хвалю себя, а это для меня очень многое значит.

Пяйве ко мне приходила, но уже чтобы поведать о том, что завтра её выписывают. Она также добавила, что теперь будет жить в общежитии вместе со своей мамой. Она уже пригласила меня к себе на чай, хотя сделала это с таким видом, будто бы её заставили. Могло показаться, что Пяйве просто очень замкнутый человек, и местами по ней было видно, что общение со мной, как и с любым другим человеком, давалось ей с трудом. Но… Мне не верилось в это. Я чувствовала сильную неприязнь с её стороны ко мне. Но почему она меня недолюбливает – загадка. Но не смотря на всё это, я хотела бы о многом спросить её, например, знает ли она Стасю, или что послужило причиной пожара, сколько ей лет, о чём она мечтает и прочее. Но я не могла. Я знаю, что разговаривать как раньше я смогу, наверное, уже через пару недель, но это молчание давалось мне с трудом, особенно когда нужны ответы на столько вопросов.