Глава 7.

Я проснулась. Я резко открыла глаза и почувствовала дикую боль в левом глазу и правой руке. Я не могла пошевелиться. Потом я почувствовала не менее сильную боль в ногах. Я попыталась заговорить, но смогла лишь прошипеть. Тут я поняла, что не могу открыть левый глаз. Мне стало страшно от мысли, что теперь я не могу им видеть. Но как так случилось?

Я помню девушку… На ней была маска! У неё было длинное платье…Длинные волосы… Вокруг нас была бесконечная темнота. Я услышала плач мамы, сестры, грубые слова Дакоты, но на этот раз они не пожирали меня изнутри. До этого… Что было до этого?

Я вспомнила огонь. Много огня. И тут я увидела себя, спасающую незнакомую девочку в горящем доме… Я разбила стекло своей правой рукой… поэтому она у меня и болит. Помню, мне было тяжело дышать, я потеряла сознание…

И вот я здесь.

Тут же я услышала посторонний голос. Это был мой врач, к которому я приходила последние несколько недель. Потом я услышала голос своей бабушки. Я попыталась повернуться к ним, но мне всё ещё было тяжело.

Но тут они сами подошли ко мне. Я увидела свою бабушку. Она плакала и в то же время улыбалась. Она схватила меня за левую руку и начала хвалить высшие силы за то, что я очнулась.

Мне было тяжело. Я понимала, что снова теряю сознание.

Опять помутнение…

Сколько я проспала?

Я открыла глаза. Боль была слабее, но левый глаз я так и не смогла открыть. Тут я поняла, что половина моего лица перевязана. Затем я почувствовала боль в левой части шеи и в плече… Неужели и там ожоги?

Я могла двигать голову. Посмотрела вниз и увидела перевязанную правую руку. Ноги были в ожогах. Наверное, это произошло уже после того, как я потеряла сознание…

В палате никого больше не было. Рядом пустовали постели. Я услышала, как в коридоре за дверью в мою палату ходят люди. Оттуда же доносился детский смех вперемешку с криками и слезами.

Я взглянула в окно и увидела прекрасный персиковый закат. На столе рядом с моей кроватью стояла ваза со странными буро-оранжевыми цветами космидиумами. Я попыталась дотронуться до них своей левой рукой, но двигаться было всё также тяжело.

Тут в мою палату входит медсестра, и видя, что я очнулась, вышла обратно в коридор и окликнула моего врача.

Она подошла ко мне.

– Как ты себя чувствуешь?

Я попыталась ответить ей, но говорить было тяжело.

– Это нормально, после пожара то… Дым обжог тебе горло…

Она пододвинула стоящий рядом стул поближе к моей койке и села на него.

– Это скоро пройдёт. Сначала ты будешь шептать, а потом голос и вовсе вернётся.

В мою палату входит доктор Малис.

– Мэри!

За ним входит и моя бабушка.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил меня он.

– Она не может пока говорить, – напомнила ему медсестра.

– Ничего, скоро пройдёт, – радостно ответил тот.

Бабушка молча стояла в углу палатки и наблюдала за происходящим.

– Не знал, что ты у нас такая смелая, – продолжил он, – далеко не каждый осмелится залезть в горящий дом, да и своими силами выбить оконное стекло… Я до сих пор не представляю, как это у тебя получилось.

И тут мне стало интересно, что случилось с той девочкой?

– Та девочка лежит в соседней палате, – и почему все знают, о чём я сейчас думаю?.., – И она очень хочет увидеть тебя.

Медсестра прошептала ему что-то на ухо, потом вышла из палаты. Врач достал свой фонендоскоп и стал слушать моё дыхание и сердцебиение. На мгновение он замер, будто думая о чём-то.

Он убрал фонендоскоп, немного замешкался, пару раз кашлянул.

– Попробуй… подвигать руками, Мэри.

Я попыталась хоть как-то пошевелить левой рукой, но мне было больно. Наконец, я смогла её едва приподнять, и то далось мне с большим трудом.

– Ну… Это не странно, ты же проспала несколько дней. Это скоро пройдёт.

Врач резко вышел из палаты, позвав за собой мою бабушку. Когда они ушли, я ещё раз попыталась пошевелить руками и ногами.

Но тут ко мне заходит девочка. Она смущённо подошла ко мне, я всё никак не могла разглядеть её лицо, потому что оно пряталось за распущенными русыми волосами.

– Привет… – прошептала она мне.

Я даже не стала стараться что-либо ответить ей. Она села на стул, что стоял рядом с моей кроватью.

– Я… Я хотела бы поблагодарить тебя, – она убрала волосы с лица, я заметила несколько порезов на щеке, и только сейчас я поняла, кто это был, – Спасибо, что спасла меня.