– Я очень рада, что она выжила, – произнесла моя мама шёпотом.

– Скорая приехала вовремя: ровно в тот момент, когда на Мэри обрушился потолок.

И почему он всегда называет меня Мэри? Я помню, что так делал мой прошлый врач. Как же они похожи во всём.

Они недолго помолчали.

– Но я вас позвал сюда чтобы кое-о-чем разъяснить.

– Я вас слушаю.

– В тот день, когда скорая привезла Мэри в больницу, мы сообщили ей, что диагноз рак лёгких подтверждён. Но когда после пожара мы стали смотреть её лёгкие… Там, в горящем доме, она потеряла сознание из-за дыма, сейчас она не может говорить, потому что надышалась этим дымом и обожгла горло. Так вот…

Он опять запнулся.

– Когда мы осматривали её лёгкие, рака больше не было. Мэрилин полностью здорова.

У меня по телу пробежала дрожь. Значит, это всё правда? И та девушка из тьмы существует? И я действительно заключила с ней сделку?

– Но… как такое возможно? – удивилась моя мама.

Врач ей ничего не ответил.

– Как только Мэри оправиться от ожогов, мы выпишем её. Но настоятельно вам рекомендую не возвращаться в Робин-Вилль. У вас же есть здесь жильё?

– Да.

– Предлагаю вам остаться здесь жить. Найти работу. Записать Мэрилин в новую школу, в Бирюзовом Лесу очень хорошая школа. Мэрилин здесь поправилась, мы должны узнать, что именно произошло.

Неужели теперь я вновь буду ездить в больницу, но не чтобы сдавать анализы и меня исследовали из-за болезни, а чтобы я сдавала анализы и меня исследовали из-за отсутствия этой самой болезни! Я так ненавижу врачей. Я так хочу снова быть свободной! Я вылечилась! Я с трудом могу поверить в это, но это правда! И неужели теперь вместо того, чтобы дать мне пожить, радуясь каждому дню, меня опять запирают в больничные стены?!?

Я была так зла. Почему это опять со мной происходит? Почему я не могу быть как все? Да, теперь я чувствую себя особенной, но мне хочется нормальной жизни. Я хочу гулять с друзьями, сидеть в школе на интересных уроках, а на перемене с подругами шутить и смеяться. После школы я бы ходила в музыкальную или художественную школу. Или цирковую, было бы классно, если бы я была акробатом! Я бы летала! Или я бы смогла поступить в университет на интересную специальность: кинолог, зоолог, психолог, а может и лингвист, или что-то связанное с творчеством… Так много возможных вариантов! Я бы снова была заперта в стенах, но по своей воле. Сейчас, смотря в своё будущее, я не вижу ничего. Я удивляюсь, что вообще просыпаюсь по утрам. И я не рада тому, что вообще просыпаюсь. Почему я такая? Кто так решил за меня?

Я так хочу быть счастливой. Но я всё ещё во тьме. Я блуждаю по ней, не видя и слыша никого. Каждый мой шаг одновременно и непредсказуем, и бессмыслен. И мне так больно смотреть на себя. Мне так больно думать о том, что было раньше. Никакие слова и выражения мира не могут передать мою боль.

Они молча смотрели на меня. Я не видела их, но я чувствовала, как они смотрят, думая о чём-то своём. Я выжидала подходящий момент чтобы открыть глаза.

Я стала ворочаться в кровати, делая вид, что просыпаюсь.

– Мэри! – всхлипнула моя мама.

– Ма…– прошептала я.

– Да, дорогая, это я.

Я повернулась к ней, а она плакала.

– Ма…

Я протянула к ней руки, чтобы обнять её.

– Мэрилин, я так рада, что ты жива… – она крепко обнимала меня. Я чувствовала, как её сердце бьётся. Это моя мама. И я так люблю её. Я вслед за ней начала плакать. Когда она вытерла слёзы, то продолжила, – Я так скучала по тебе…

Я стала ждать, пока они обрадуют меня новостью о моём выздоровлении. Но они мне так ничего и не сказали. Но если я сейчас начну с вопроса о моём раке, они поймут, что я подслушала разговор.

После завтрака доктор Малис разрешил мне погулять. Мама помогла мне сесть на кресло-каталку и повезла меня на улицу. На территории больницы был дворик, куда мы и направлялись. Окна моей палаты не выходили на него, поэтому я увижу его впервые.

Как только мы вышли из корпуса, лучи солнца упали на меня. Свежий воздух, ветерок… Мне было так хорошо. Я закрыла глаз, чтобы ещё больше насладиться теплыми лучами солнца. Я раскинула руки настолько, насколько это было возможно и попросила маму повернуть меня лицом против ветра. Легкий летний ветерок… Как я скучала по тебе…

Раньше в детстве я думала о том, что я могу управлять стихией воздуха. Тогда у меня была подруга… Я не помню, как её звали, но мы с ней вместе считали себя волшебниками. Я попросила свою маму сделать мне волшебную палочку. Она мне её сделала, я всё детство играла с ней. Я считала, что ветер – это мой лучший друг. Я думала, что, когда умру – моя душа останется с ветром. Тогда я и стану могучей и свободной.

Я пыталась уловить ветер своей левой рукой. Я чувствовала его легкое прикосновение. Неужели он всё ещё мой друг?